Графъ

Если в определённом месте автострады съехать в пролесок, затем, не сворачивая по узкой асфальтированной дороге петлять тёмным лабиринтом, будто вырубленном в лесном массиве, в конце концов упрешься в высокий каменный забор с тяжёлыми автоматическими воротами. Попасть сюда можно только через таможню с досмотром, проверкой документов и металлоискатели - всё, как полагается. Выехать без пропуска тоже не получится. Обычные меры обеспечения безопасности любого секретного объекта: охрана, видеонаблюдение, смена дежурных, обход. Графство отличалось от каземата роскошными интерьерами и обратным назначением. Крепость охраняла таких, как Граф от общества, а не наоборот. В остальном, режим, как в казённом учреждении, в котором он - признанный авторитет.

Это амплуа Глеба тяготило в последнее время. Он давно уже вырос из малинового пиджака. Из базарского пацана эволюционировал в серьёзного бизнесмена, мецената и спонсора госпроектов. Криминал, стрелки, разборки - в прошлом. А над последними конкурентами уже лет восемь по весне всходит трава. Сейчас он Сибирский купец первой гильдии, его Альянс постепенно поглощает все крупные торговые компании региона, он подбирается к приискам, и уже может позволить себе это на законных основаниях! Он передвигается по области с караваном вооружённой охраны, живет, обособленный от нужд и внешних угроз. Лафа. Однако, всё чаще стала посещать мысль, что лучше десятку отсидеть и откинуться на волю, чем пожизненный конвой и камеры.

Когда эта шальная мысль пришла к Глебу в первый раз, он за год соорудил себе убежище в горах, близко к границе с соседним государством. Деревянный сруб с удобствами, скрытый от Бога вечно-зелёной крышей тайги. Туда и сбегал периодически, когда накатывало.

А накатывало часто. Раз в месяц стабильно, иногда реже, иногда вне графика, как несколько часов назад, на выходе из спальни девчонки.

Вроде, взял, что хотел, даже с бонусом, прогулял своего Шевалье до оральных ласк. А чувствовал себя идиотом. Полным кретином с полупустыми яйцами.

Это только в сопливых мелодрамах абреки скачут, если дама им сразу не благоволит. В том мире, что выточил Графа из простого каталы, пляски с бубнами вокруг телок не канают. Там, как в мире животных, кто сильнее - тот и съел. Соплежуи по определению таких высот не добиваются. Так какого хера он до сих пор с нею возится, как с пекинской уткой? Почему уже две недели бегает перед ней на цирлах, с учётом факторов, которые нельзя игнорировать? Столько совпадений случайными не бывают. Лицо, тело, запах, даже голос! Стопроцентное попадание в образ. А ее язык? В деле это не только кнут, но и, мать его, такой сладкий пряник!

Сшили девочку, как на заказ. На этот раз всё учли. И эта вкусная наживка ещё ни разу не прокололась. Играет чисто, эмоционально, акценты расставляет как по нотам. Дерзкая, сопротивляется, но страха нет! Только ненависть плещется в голубых глазах ледяным пламенем. Смелая, строптивая, зубастая и непредсказуемая. Загадка, которую до спазма в горле хотелось разгадать.

Теперь абсолютно очевидно, что он дал втянуть себя в ловушку, когда вместо того, чтобы завалить ее там же, в клубе, проявил к шпионке несвойственный ему гуманизм.

И не лежала сиротка сейчас в какой-нибудь канаве только потому, что удачно сверкнула своей Эммануэль.

А раз не лежала, значит это кому-то нужно…

Значит, его отвлекают от охоты, в которой он - цель.

Глеб несколько раз пробовал прикинуть, кому из гиен приспичило рычать на руку, регулярно дающую мясо, да только мысли в определенный момент спотыкались, как на заезженной пленке, и стопорились на ее трусах у него в кармане.

Надо было с этим что-то делать. Ощущение возрастающей скорости в потерявшем управление болиде ему не нравилось. Но чтобы снова взяться за руль, требовалось вытащить руки из карманов хотя бы. Мозги в этих стенах совершенно отказывались шевелиться, и с большой долей вероятности не в стенах дело. То есть, не только в них.

Пока девчонка здесь, раскидать проблемы не получится. Отпустить? Пусть катится? Присмотреть за ней месяц-другой, с кем контактирует и тогда уже по ситуации… Это было бы самым правильным решением, если бы не дикая жажда трахнуть ее, так чтобы ошалела, выебать мозг камасутрой до потери памяти. Соотвественно, все остальные варианты не выдерживали конкуренции с этой одержимостью. Но здесь? Под камерами? Он, конечно, иногда баловал охрану пикантными подробностями своей личной жизни, но тут, мать его, Лерочка, совсем другой случай. Совсем.

Он ее хотел у огня… Да, у него в голове живут удивительно тронутые тараканы и им нравилось трахать баб у камина. Такой вот он псих-романтик, эстет перепробовавший все виды гетеросексуальных отношений в поисках эксклюзивного наслаждения. И вот именно ее отжарить на шкурах хотелось больше всего. Предчувствовал он удовольствие, которое суммирует и превзойдёт весь прежний опыт.