Граф де Монте-Кристо. Части 1, 2, 3

Прогалина Рокка-Бианка находилась на вершине небольшой горы, которая, вероятно, некогда была вулканом, потухшим еще прежде, чем Ромул и Рем покинули Альбу и построили Рим.

Тереза и Луиджи поднялись на вершину и очутились лицом к лицу с двумя десятками разбойников.

"Этот парень вас ищет, он хочет поговорить с вами", — сказал часовой.

"Что же он хочет нам сказать?" — спросил разбойник, заменявший атамана во время его отлучки.

"Хочу сказать, что мне надоело быть пастухом", — сказал Вампа.

"А, понимаю, — сказал помощник атамана, — и ты пришел проситься к нам?"

"Милости просим!" — закричали разбойники из Феррузино, Пампинары и Ананьи, узнавшие Луиджи.

"Да, только я хочу быть не просто вашим товарищем".

"А чего же ты хочешь?" — спросили с удивлением разбойники.

"Я хочу быть вашим атаманом", — отвечал Луиджи Вампа.

Разбойники разразились смехом.

"А что ты сделал, чтобы заслужить такую честь?" — спросил помощник атамана.

"Я убил вашего главаря Кукуметто, вот на мне его одежда, и я поджег виллу Сан-Феличе, чтобы подарить подвенечное платье моей невесте".

Через час Луиджи Вампа выбрали атаманом вместо Кукуметто.

— Милый Альбер, — сказал Франц, обращаясь к своему другу, — какого вы теперь мнения о синьоре Луиджи Вампа?

— По-моему, это миф, — отвечал Альбер, — он никогда не существовал.

— А что такое миф? — спросил Пастрини.

— Слишком долго объяснять, любезный хозяин, — отвечал Франц. — Так вы говорите, что синьор Вампа промышляет теперь в окрестностях Рима?

— И с такой дерзостью, какой еще не проявлял ни один разбойник.

— И полиция тщетно пытается его изловить?

— Что поделаешь! Он дружит и с пастухами в долине, и с тибрскими рыбаками, и с береговыми контрабандистами. Его ищут в горах — а он на реке; его преследуют на реке— а он выходит в открытое море; а потом, вдруг, когда думают, что он бежал на остров Дель-Джильо, Джаннутри или Монте-Кристо, он снова появляется в Альбано, в Тиволи или в Риччии.

— А каково его обращение с путешественниками?

— Очень простое. Смотря по дальности расстояния от города, он дает им либо восемь, либо двенадцать часов, либо сутки сроку, чтобы внести выкуп. Потом, по истечении срока, дает еще час отсрочки. В шестидесятую минуту этого часа, если деньги не выплачены, он пускает пленнику пулю в лоб или всаживает ему кинжал в грудь, вот вам и весь сказ!

— Ну как, Альбер, — спросил Франц, — вам все еще хочется ехать в Колизей по наружным бульварам?

— Разумеется, — отвечал Альбер, — если эта дорога живописнее.

В эту минуту пробило девять часов. Дверь отворилась, и вошел кучер.

— Экипаж подан, ваше сиятельство, — сказал он.

— В таком случае едем в Колизей, — сказал Франц.

— Через ворота дель Пополо, ваше сиятельство, или улицами?

— Улицами, черт возьми, улицами! — воскликнул Франц.

— Друг мой! — сказал Альбер, вставая и закуривая третью сигару. — Признаюсь, я считал вас храбрее.

Молодые люди спустились с лестницы и сели в экипаж.

XIII ВИДЕНИЕ

Франц все же нашел способ подвезти Альбера к Колизею, не проезжая мимо памятников древности и ничем не умаляя впечатления от гигантских размеров колосса. Для этого надо было ехать по виа Систина, свернуть под прямым углом перед Санта-Мариа-Маджоре и подъехать по виа Урбана и Сан-Пьетро-ин-Винколи к виа дель Колоссео.

Эта дорога имела еще одно преимущество: она ничем не отвлекала мыслей Франца от рассказа метра Пастрини, в котором упоминался его таинственный хозяин с острова Монте-Кристо. Он откинулся в угол экипажа и снова углубился в бесконечные вопросы, которые он сам себе задавал и ни на один из которых он не умел найти удовлетворительного ответа.

Кстати сказать, еще одно обстоятельство в этом рассказе напомнило ему о Синдбаде-Мореходе, а именно — таинственные сношения между разбойниками и моряками. Когда метр Пастрини говорил о том, что Вампа находит убежище на рыбачьих лодках и у контрабандистов, Франц вспомнил корсиканских бандитов, ужинавших вместе с экипажем маленькой яхты, которая отклонилась от своего курса и зашла в Порто-Веккьо только для того, чтобы высадить их на берег. Имя, которым назвал себя его хозяин на острове Монте-Кристо и которое упомянул хозяин гостиницы "Лондон", доказывало, что роль филантропа на берегах Пьомбино, Чивита-Веккьо, Остии и Гаэты точно так же, как и на корсиканском, тосканском и испанском берегах, играл один и тот же человек. А так как он сам, как помнилось Францу, говорил о Тунисе и о Палермо, то у него, по-видимому, был довольно обширный круг знакомств.

Но как ни занимали все эти размышления ум Франца, они сразу исчезли, когда перед ним вырос мрачный исполинский силуэт Колизея, через отверстия которого месяц бросал длинные бледные лучи, подобные лучам, струящимся из глаз привидений. Экипаж остановился в нескольких шагах от Meta sudans. Кучер отворил дверцу; молодые люди вышли из экипажа и очутились лицом к лицу с чичероне, который словно вырос из-под земли.

Так как их уже сопровождал чичероне из гостиницы, то таковых оказалось двое.