Граф де Монте-Кристо. Части 4, 5, 6

— Имейте в виду, — тихо сказал Вильфор Валентине, которая не могла скрыть своей радости, — если господин Нуартье собирается сообщить вам что-нибудь такое, что может воспрепятствовать вашему замужеству, я запрещаю вам понимать его.

Валентина покраснела, но ничего не ответила.

Вильфор подошел к Нуартье.

— Вот господин Франц д’Эпине, — сказал он ему, — вы послали за ним, сударь, и он явился по нашему зову. Разумеется, мы уже давно желали этой встречи, и я буду очень счастлив, если она вам докажет, насколько было необоснованно ваше противодействие замужеству Валентины.

Нуартье ответил только взглядом, от которого по телу Вильфора пробежала дрожь.

Потом он глазами подозвал Валентину.

В один миг, благодаря тем способам, которыми она всегда пользовалась при разговоре с дедом, она нашла слово "ключ".

Затем она проследила за взглядом паралитика; взгляд остановился на ящике шкафчика, который стоял между окнами.

Она открыла этот ящик, и там действительно оказался ключ.

Она достала его оттуда, и глаза старика подтвердили, что он требовал именно этого; затем взгляд паралитика указал на старинный письменный стол, уже давно заброшенный, где, казалось, могли храниться разве только старые ненужные бумажки.

— Я должна открыть бюро? — спросила Валентина.

— Да, — показал старик.

— Открыть ящики?

— Да.

— Боковые?

— Нет.

— Средний?

— Да.

Валентина открыла его и вынула оттуда связку бумаг.

— Вам это нужно, дедушка? — сказала она.

— Нет.

Валентина стала вынимать все бумаги подряд; наконец в ящике ничего не осталось.

— Но ящик уже совсем пустой, — сказала она. Глазами Нуартье показал на словарь.

— Да, дедушка, понимаю, — сказала Валентина.

И она снова начала называть одну за другой буквы алфавита, на "с" Нуартье остановил ее.

Она стала перелистывать словарь, пока не дошла до слова "секрет".

— Так ящик с секретом? — спросила она.

— Да.

— А кто знает этот секрет?

Нуартье перевел взгляд на дверь, в которую вышел слуга.

— Барруа? — сказала она.

— Да, — показал Нуартье.

— Надо его позвать?

— Да.

Валентина подошла к двери и позвала Барруа. Между тем на лбу у Вильфора от нетерпения выступил пот, а Франц стоял, остолбенев от изумления.

Вошел старый слуга.

— Барруа, — сказала Валентина, — дедушка велел мне взять из этого шкафчика ключ, открыть стол и выдвинуть вот этот ящик. Оказывается, ящик с секретом, вы его, очевидно, знаете, откройте его.

Барруа взглянул на старика.

— Сделай это, — сказал выразительный взгляд Нуартье.

Барруа повиновался; двойное дно открылось, и показалась пачка бумаг, перевязанная черной лентой.

— Вы это и требуете, сударь? — спросил Барруа.

— Да, — показал Нуартье.

— Кому я должен передать эти бумаги? Господину де Вильфору?

— Нет.

— Мадемуазель Валентине?

— Нет.

— Господину Францу д’Эпине?

— Да.

Удивленный Франц подошел ближе.

— Мне, сударь? — сказал он.

— Да.

Франц взял у Барруа бумаги и, взглянув на обертку, прочел:

— "После моей смерти передать моему другу, генералу Дюрану, который, со своей стороны, умирая, должен завещать этот пакет своему сыну, с наказом хранить его, как содержащий чрезвычайно важные бумаги".

— Что же я должен делать с этими бумагами, сударь? — спросил Франц.

— Очевидно, чтобы вы их хранили в таком же запечатанном виде, — сказал королевский прокурор.

— Нет, нет, — быстро сказали глаза Нуартье.

— Может быть, вы хотите, чтобы господин д’Эпине прочитал их? — сказала Валентина.

— Да, — сказали глаза старика.

— Видите, барон, дедушка просит вас прочитать эти бумаги, — сказала Валентина.

— В таком случае сядем, — с досадой сказал Вильфор, — это займет некоторое время.

— Садитесь, — показал глазами старик.

Вильфор сел, но Валентина оперлась на кресло деда, и Франц остался стоять перед ними.

Он держал таинственный пакет в руке.

— Читайте, — сказали глаза старика.

Франц развязал обертку, и в комнате наступила полная тишина. При общем молчании он прочел:

— "Выдержка из протоколов заседания клуба бонапартистов на у лице Святого Иакова, состоявшегося пятого февраля тысяча восемьсот пятнадцатого года".

Франц остановился.

— Пятое февраля тысяча восемьсот пятнадцатого года! В этот день был убит мой отец!

Валентина и Вильфор молчали; только глаза старика ясно сказали: читайте дальше.

— Ведь мой отец исчез как раз после того, как вышел из этого клуба! — продолжал Франц.

Взгляд Нуартье по-прежнему говорил: читайте. Франц продолжал: