Граф и Фейри. Том 2 (ЛП)

– Кто знает. Я приняла такую форму только потому, что я представляю себя так. Хотела бы я проявиться более привлекательной.

– Ты довольно красива, Лидия.

– Даже если ты пытаешься польстить мне, я всё равно зла на тебя… Эй, ты что делаешь?

Он обхватил руками бутылку с Лидией внутри, словно бы обнимал её.

– Я подумал, что так тебе будет теплее.

– Разве я не сказала, что это бессмысленно? Мое тело, скорее всего, лежит там, где холодно и темно.

Сказав это, Лидия поняла, что Эдгару пришлось пройти через эти холод и темноту.

По крайней мере, ей не довелось чувствовать одиночество, или страх, или отчаяние, но всё же ужасающе было даже представить, что она всё ещё была заперта в каком-нибудь темном пустом доме, или ещё непонятно где.

Даже в то короткое время, на которое Розали бросила её там, она отчаянно пыталась успокоиться, но на самом деле была так напугана, что ей хотелось кричать во всё горло.

– Просто подожди ещё немного. Что бы ни случилось, с тобой будет всё хорошо.

Она не могла видеть его лицо в тот момент, но его голос прозвучал очень серьёзно. Его голос звучал так, словно он изо всех сил сдерживает злость. А слова прозвучали так, будто он произносил слова клятвы, которую во что бы то ни стало собирается выполнить.

Она видела, как его тонкие пальцы поглаживают бутылку, и из-за этого у Лидии появилось ощущение, что они гладят её, а не стекло.

Она должна была бы почувствовать негодование, но вместе этого ощущала расслабленность, когда он прижимал её к себе, словно ребёнка.

Лидия почувствовала уверенность, что он непременно спасёт её.

Он был человеком, беспощадным к своим врагам и использовал других в своих целях. Но в то же время он был человеком, который спас бы своих друзей даже ценой собственной жизни.

Однако Лидия не знала, какое место она занимает в его сердце. Она оказалась достаточно далека от него, чтобы он использовал её, как марионетку, но и достаточно близка, чтобы ему захотелось защитить её.

Но была одна мысль, от которой она не могла избавиться. Его товарищи, которых он считал своей семьёй, были теми, кто прошёл вместе с ним через все страдания и трудности и делил вместе с ним тот мир, в котором не было справедливости или красоты.

А сейчас из них остался только Рэйвен.

Оглянувшись назад, она вспомнила, что как ни больно было знать, что тебя использовали как наживку, осознавать душевное состояние Эдгара было ещё ужаснее.

– Эй, ради своей мести, что ты хочешь сделать с Грэхэмом?

Он ответил:

– Посмотрим. Пока не знаю, - уклонился от прямого ответа Эдгар, возможно, потому что думал о чём-то, что находилось за пределами её понимания.

– Месть – твой единственный путь? Ты считаешь, что это всё, что ты можешь сделать для своих погибших друзей?

– А что ещё я могу для них сделать?

– Ты попросил меня помочь тебе спасти того мальчика, который исчез в тумане.

– Это... Я был слишком сентиментален. Даже фейри-доктор не может спасти мертвеца, правда?

– Да. Но ты жив. Эта история была не просто об одном мальчике, не так ли? Я слышала от Рэйвена, что там было множество мальчиков, прошедших через то же самое. Ты ведь говорил и о себе, ведь так?

– Ну, я не уверен.

Она ощутила в его небрежном ответе намёк на гнев. Похоже, он ненавидел себя за то, что был единственным, кто выжил.

– А может быть, ты и есть тот, кто на самом деле нуждается в спасении?

Он не ответил.

– Ты сам до сих пор блуждаешь в тумане. Вот почему ты не можешь принять тот факт, что твои друзья пожертвовали собой... Но даже если ты отомстишь лорду Грэхэму, я не думаю, что это сможет облегчить твоё горе.

Лидия почувствовала, как Эдгар тихонько вздохнул. Хотя она не знала, какой смысл он вложил в это вздох.

– А неплохо, что ты теперь такая маленькая. Я смогу всегда держать тебя у себя.

– Что?! Я не хочу оставаться такой! Я голодна, и мне холодно, и что мне делать, когда я чувствую слабость!

Лидия не могла сказать, что Эдгар не держит её за домашнюю зверушку. Так что она по-настоящему обиделась на его идею.

– Я просто шучу. Скорее я предпочёл бы обнимать твоё теплое тело, чем холодное стекло бутылки. Я хотел бы прикоснуться к тебе, чтобы убедиться в твоей теплоте. Но сделай я такое, если бы ты была в своём настоящем теле, думаю, ты просто бы оттолкнула меня и убежала бы.

«Конечно, оттолкнула бы», – но у Лидии было слабое чувство, что сейчас ей лучше быть маленькой копией себя внутри бутылки, иначе она не была бы способна оставаться рядом с Эдгаром, после того как раскрыла его ложь и узнала, что он использовал её в качестве приманки.

Было невозможно прикоснуться к тому горю и отчаянию, что он нёс в себе.

Лидии казалось, что Эдгар, возможно, пустил слезу, пока держал стеклянную бутылку.

Она считала его высокомерным и чересчур самонадеянным типом, который скорее умрёт, чем покажет свои слабости. Даже если он выглядел расстроенным или грустным, он был человеком, способным рассчитать и это, и раз за разом дурачил Лидию.