Граф и Фейри. Том 3 (ЛП)

Почему-то Лидия посчитала, что она должна была что-то сказать или выслушать, и она четко воспринимала то, что он говорил.

– Эм, Эдгар, буду я на твоей стороне или нет, ты не проиграешь. Ты способен хитростью заманить удачу на свою сторону. Но что касается Поля, если ты пожелаешь, вы сможете понять друг друга.

Он вышел из экипажа, но обернулся, чтобы улыбнуться ей.

– Ты такая добрая. Поэтому я и питаю надежду. Что у тебя действительно есть чувства ко мне.

Пока Лидия, не зная, как отреагировать, стремительно покрывалась краской, дверца закрылась, и карета снова тронулась.

Эдгар, надевший шляпу, мгновенно исчез в толпе людей.

*

Поль вернулся в пансион на Флит-Стрит и глубоко вздохнул, держа в руке бутылочку с ядом, данную ему одним из людей организации, в которой он состоял. До этого он не знал, что его организация планировала сделать с Эдгаром, и искренне верил, что он был настоящим графом Блу Найт.

Эдгару понравились картины Поля, к тому же он обладал главными чертами пэра, такими, как благородный дух и благожелательно отношение. Поль хотел создать картину, которая порадовала бы молодого графа, и, делая это, он чувствовал себя так, как если бы исполнял обещание, которое он дал умершему сыну герцогской семьи.

Но если тот, кто звал себя Эдгаром Эшенбертом, был близок к главе организации, убившей его отца, тогда не было ничего важнее его долга. У него не было времени на сентиментальные сомнения.

– Мистер Ферман, к вам гость.

Эти слова проговорила домовладелица, женщина средних лет, державшая пансион, в котором он жил.

Через открытую дверь увидев человека, которые пришёл к нему, Поль замер и чуть не выронил пузырёк из рук.

– М-милорд…

– Что случилось? У тебя такой трагический вид, словно ты увидел конец света.

– Ох, нет, ничего не случилось. Более того, спасибо вам, что пришли в такое грязное и убогое место…

– Я заинтересован в том, чтобы мастерская живописца была приятна глазу.

Он понял, что ведёт себя грубо, оставаясь сидеть, и вскочил на ноги.

– Это просто обыкновенная комната. Хоть здесь повсюду пятна краски.

Поль подумал, что должен предложить ему присесть, но всё в его комнате было измазано маслом и краской, заставляя его беспокоиться, что граф может испачкать свой прекрасный сюртук.

У него, по-видимому, также не было намерения садиться на грязный стул, так как он подошёл к окну и встал там, глядя на улицу.

– Ты переезжаешь?

– Э?

Взгляд графа остановился на чемоданах, сваленных в углу комнаты. Поль ни в коем случае не мог ответить, что готовился к своему побегу за море.

– Нет, э-э, мой знакомый попросил меня пока подержать их в своей комнате, для его магазина.

Это было отчаянное и грустное оправдание, поскольку в комнате лежали и другие чемоданы, оставленные открытыми, из которых выглядывала заброшенная в них одежда.

– Понятно. Я пришёл сегодня, потому что хотел кое-что спросить у тебя.

Он со слабой улыбкой наблюдал за ним пронзительным взглядом, заставляя Поля снова помертветь. Бутылочка чуть не выскользнула из его вспотевшей, влажной ладони.

– …И что же это может быть?

– Кольцо с лунным камнем, почему ты врешь, что всё ещё не снял его?

Его глаза опустились на его правую руку: на его пальце действительно не было кольца. Время от времени он надевал его на левую руку, думая, что оно мешает ему держать кисть. Он был внимателен и удостоверялся, что никто не замечает этого, но сейчас, находясь в собственной комнате, он совершенно забыл об этом.

– Ты мог снять его довольно давно, не так ли? Но если бы ты сказал, что оно снялось, у тебя не было бы повода оставаться в моём доме. Я думал, ты молчишь, потому что не хочешь терять шанс подружиться с Лидией. Но хоть ты и защитил её от меня, ты, ничего не сделал, позволил ей вернуться домой. Это странно. Ни один мужчина не упустит такую прекрасную возможность. А упустивший её будет либо нелюдимым трусом, либо он преследует совсем иную цель, продолжая носить кольцо.

Эдгар был прав: мало кто оставил бы без внимания такую возможность. Но Поля можно было принять за нелюдимого, если забыть о том, что он преследовал иную цель.

– Тебе было нужно оставаться в моём доме ещё какое-то время?

Как много он понял?

– …Лидия предположила, что мне будет безопаснее оставаться в графском доме, вы предложили мне нарисовать для вас картину. Кольцо снялось быстрее, чем я ожидал, и я волновался, что, если потеряю причину оставаться в вашем доме, вы можете забрать назад данную мне работу.

Эта часть была правдой. Поль был обязан докладывать о действиях Эдгара своим товарищам, но тогда он ещё считал Эдгара настоящим графом, и считал своей обязанностью закончить обещанную картину.

– Я удивлён тем, что ты так быстро придумал достойное оправдание. Я считал, что ты человек, не умеющий врать.

– Я не врал.

– Твоё имя не Ферман, а О’Нилл. Скажешь, что и тут не врал?

«Что?» – Поль был потрясен, и в его голове зазвучали тревожные звоночки. Его товарищи говорили, что даже если о Фермане будут что-то узнавать, имя О’Нилла не всплывёт.

«Если только он не знал тебя в прошлом».