Граф из Техаса

Взглянув на страницу открытой перед ним книги, Прескотт опять тяжело вздохнул. Сэру Генри следовало предупредить его о столь плачевном состоянии дел в имении. Известие о том, что он унаследовал титул и ему придется покинуть Техас, явилось для него довольно неприятной неожиданностью, но это… Господи, это просто выбило его из колеи. Имение выплатило небольшие суммы дюжине или большему количеству ремесленников, но Прескотт до сих пор должен был людям деньги. Плотникам и каменщикам в Пензансе, лудильщикам и кузнецам в Лондоне, даже тем самым женщинам, что убирали его дом и готовили ему пищу. При мысли о последних Прескотта охватило острое чувство вины.

— А, черт с ним, — он резким движением отодвинулся от стола и встал на ноги. — Мне нужно подышать свежим воздухом.

Прескотт снял свой камзол со спинки стула и вышел из библиотеки, прямо за дверью столкнувшись с Ровеной.

— Извините, — пробурчал он, продолжая свой путь.

— Вы не хотите чаю, милорд? — страстно желая ублажить его, она широко раскрыла свои большие карие глаза в ожидании. — Миссис Свит поставила чайник.

— Нет, никакого чая. По крайней мере не сейчас. Я ухожу ненадолго.

— Уходите, милорд?

— Да. Я хочу посмотреть фермы арендаторов.

«Эти фермы платят ренту, — подумал он. — Может, некоторые из них согласятся заплатить ему пораньше. Да, конечно, они согласятся».

— Вы вернетесь к ленчу[3]?

При упоминании о еде Прескотт остановился и повернулся к ней. После завтрака из кусочка холодного мяса, какой-то соленой рыбы и тушеных почек, который ожидал его на подносе в столовой, он был не уверен, что сможет вынести такой же ленч.

— А что миссис Свит готовит на ленч?

Лицо Ровены засветилось.

— Бифштекс и пирог с куриными почками, милорд, — выпалила она.

«Опять почки? О Боже, помоги», — подумал Прескотт.

— Сделайте простой бифштекс из говядины с кровью, картофельное пюре с подливой, и я буду к ленчу. Но только никаких почек! Вы слышали это, мисс Ровена? Больше никаких почек.

— Да, милорд.

— И скажите миссис Свит, что впредь я хочу, чтобы мне подавали на завтрак яичницу с беконом и пресные булочки с мясной подливкой. Можно и ветчину или сосиски, если под рукой не найдется бекона.

А потом, подумав еще немного о завтраке и не желая, чтобы его приказания казались слишком невыполнимыми, он добавил:

— Оладьи тоже пойдут.

— Ваша светлость не любит копченого лосося?

— Черт побери, я даже не знаю, что это такое.

— Лосось это рыба, милорд.

— О Боже, нет! Только не на завтрак. Яичница с беконом у вас найдется?

— Да, милорд.

— Постарайтесь обязательно передать миссис Свит все, что я сказал.

— Да, милорд.

Очень надеясь, что она не забудет передать его пожелания экономке, Прескотт прошествовал по центральному коридору западного крыла, свернул за угол в старую часть замка и, повернув направо, направился к выходу.

«Пока все идет неплохо», — подумал он, гордясь, что не заблудился, как в прошлый раз, когда шел на завтрак. Тогда Харгривс сказал, что стол будет накрыт в маленькой столовой, которая находится в западном крыле, и Прескотт пошел в том направлении, но каким-то образом очутился в музыкальной комнате в восточном крыле.

Если бы не Урсула, которая в это время возвращалась с огорода и увидела, что он свернул не в ту сторону, ему, пожалуй, пришлось бы до сих пор бродить по замку, стараясь найти правильную дорогу и умирая от голода. Хотя и тот скудный завтрак, который он там нашел, совсем не насытил его.

«Мне нужно будет сделать карту этого места, — пробурчал он себе под нос, выходя на заднюю террасу, которая протянулась на всю длину здания, — но после того, как я найду способ достать деньги».

Благодаря Урсуле, которая, показывая ему утром дорогу в маленькую столовую, невзначай заметила, что огород находится между замком и конюшнями, Прескотт знал место расположения конюшен.

Через несколько минут он уже спускался по хорошо утоптанной тропинке. Справа от нее, на аккуратных грядках росли зелень и овощи, а слева стеной стоял достигавший до плеч кустарник. Неподалеку за ним он увидел серую шиферную крышу большого здания. Прескотт надеялся, что это были конюшни. Если же он ошибся, то ему придется развернуться, пройти назад к замку и начать все сначала.

Через несколько мгновений, обогнув кустарник, Прескотт понял, что на этот раз ему повезло. Он шел в правильном направлении. Молодой человек, сидящий на пороге и проделывающий дырку в кожаной упряжке, оказался тем самым парнишкой, который позаботился о лошади Прескотта, когда он вчера приехал в Рейвенс Лэйер.

Мальчик поднял глаза и увидел приближающегося Прескотта. Бросив упряжь, он вскочил на ноги и смахнул прядь белобрысых волос со лба.

— Доброе утро, милорд.

— Доброе.

— Вы хотите поехать верхом?

— Да. Но ты продолжай делать то, чем занимался. Не отвлекайся от дела. Я могу сам оседлать свою лошадь.

Слова Прескотта прозвучали для молодого человека как оскорбление.

— Но ведь это моя работа, милорд.

— Ну хорошо. Как тебя зовут, между прочим? Я не припоминаю, чтобы мисс Люсинда называла твое имя вчера.

— Томас, милорд. Томас Свит.