Граф Лазарев. Том III

Я сочувственно кивнул. Что ж, это было ожидаемо.

— Как вообще твои дела?

— Твоими молитвами. — Анна вздохнула и выразительно покосилась на дверь. — Иди, Вик, у меня еще много работы.

Спускаясь с этажа, где заседала Тайная Канцелярия, я столкнулся нос к носу со Словарем.

— Космин! — обрадовался я. — И ты здесь.

Вечная улыбка румына за эти дни стала еще шире. Выглядел он все таким же восторженным туристом, каким я его впервые увидел.

— Виктор! Я так рада, — Словарь прервался для того, чтобы посмотреть в вытащенный из кармана блокнотик, — твой видеть!

Мой румынский друг за эти несколько недель явно достиг больших успехов в изучении языка. Если раньше он просто не мог произнести ни одного слова, теперь, если очень сильно постараться, можно было даже понять, о чем он говорит.

— Как твои дела? — осведомился я, дружески хлопая его по плечу, хотя по сияющему лицу придворного артефактора и так было видно, что дела у него отлично.

— Хорошо. Я выучить новый слов, — похвастался Словарь.

— Ого! И что же это за слов?

Космин, не переставая радостно улыбаться, озвучил. Произношение у него, конечно, было ужасное, но смысл я, тем не менее, понял.

— А кто тебя научил этим словам?

— Мое друг. Я нашел здесь еще два друг, кроме ты. — С окончаниями у Космина явно были большие проблемы.

Я помолчал, прикидывая, как бы объяснить проблему поделикатнее.

— Космин, я, конечно, рад за тебя, но в обществе их лучше не произносить.

— Почему? — расстроился румын.

— Видишь ли, они означают кое-что неприличное.

Почувствовав себя не в силах объяснить Космину этимологию русского мата, я попросил у него блокнот и нарисовал картинку.

— А у мы это называть совсем по-другому! — восхитился румын и тут же с присущей ему непосредственностью озвучил мне пару вариантов. — На родина мне будет завидовать. Что я знать такая интересный слов.

— Я тоже счастлив новому знанию, — заверил я, на всякий случай записав изречения Словаря в вырванную из блокнота страницу. Все-таки культурный обмен должен быть двусторонним. — Но все равно при людях лучше не ругайся, а то мало ли.

— Ладно, — покладисто согласился Космин. — Я слышать, на твоя усадьба нападать.

— Мелкое недоразумение, — отмахнулся я. — Ничего страшного не случилось, мы их поймали. Хотя, думаю, мне стоит усилить домашний гарнизон. Найти бы какого-нибудь толкового военного.

— У меня быть друг военный! — обрадовался Космин. — Он как раз искать работа.

— У тебя? — удивился я. Космин не выглядел человеком, проводящим время в обществе бравых вояк. — И где вы с ним познакомились?

Румын снова вытащил из кармана блокнотик и прочитал по слогам:

— На концерт симфонической музыка. Мы вместе ходить. Очень любить. Я мочь его тебе представить. Замечательная человек. И хорошая воин. Мы вместе любить Шопен.

Перед моим мысленным взором тут же возникло видение утонченного мужика в мундире, музицирующего перед входом в мою усадьбу. А еще с десяток бравых вояк ему подпевали. Музыка — это, конечно, прекрасно, но, пожалуй, мне нужен кто-нибудь посерьезнее.

— Давай в другой раз, — дипломатично предложил я.

Космин радостно кивнул. Впрочем, можно было не уточнять: радостно в этой жизни он делал вообще все.

Попрощавшись с артефактором, я спустился вниз и вышел из дворца. Перед тем, как отправиться отдыхать, надо еще кое-куда зайти.

Конюх в императорских конюшнях смотрел на меня неодобрительно. Таким взглядом обычно удостаивают тех, кто бьет детей, обижает котиков и вообще ведет себя как последний подонок.

Инцитата разместили отдельно в небольшой пристройке, не удостоив чести поставить в соседнее стойло со скакунами Его Величества. Ну и с прекрасными белыми кобылами, разумеется. Думаю, последним конь был очень расстроен.

— Бросили животное. Не ест, не пьет, — буркнул конюх, ведя меня через ряд стойл. — Нельзя же так.

— Чтоб Инцитат-то не ел и не пил? Да быть не может.

— Ну, что-то ест, — нехотя поправился конюх. — Но так тоскует, сил на него смотреть нет. Зачах без вас совсем. Думал, еще пару дней пройдет и помрет с горя.

— Ты преувеличиваешь, — отмахнулся я, подходя к нужному стойлу. — Ничего бы с ним не случилось.

Конюх снова смерил меня неприязненным взглядом и отошел. Я приблизился к коню и негромко позвал его — тот не отреагировал.

Если кто-то думал, что лошадь не может выглядеть обиженно, ему стоило бы посмотреть на Инцитата. Питомец, и раньше не отличавшийся атлетической комплекцией, похудел еще больше. Уши поникли, хвост и грива потускнели, хотя я был уверен, что их каждый день тщательно расчесывали, длинная морда осунулась. Инцитат бросил косой взгляд на меня и демонстративно отвернулся.

— Инцитат, — снова позвал я. — Хватит дуться, пойдем домой.

— Никуда я с тобой не пойду, — не поворачиваясь, буркнул конь. — Ты меня бросил.

— Мне срочно понадобилось отбыть в усадьбу, — покаялся я. — Тебя брать с собой времени не было.

— Ну да, конечно. Откуда у тебя время на какого-то там коня. Я все понимаю.

Я глубоко вздохнул. Нет, я конечно, был готов к тому, что жены периодически будут выносить мне мозг, но чтобы еще и конь?