Граф Никита Панин

Проект представлял собою две части, совершенно не связанные друг с другом, — об учреждении императорского совета и о разделении Сената на департаменты.

Никита Иванович верно понял корень неустойчивости Сената, точно определил меры для упорядочения работы лучшего еще из созданных Великим Петром учреждений. Теперь Никита Иванович находил необходимым разделить Сенат на шесть департаментов. В каждом департаменте должно быть не менее пяти членов. Должность их в том и состоять должна, что когда в правительствующий Сенат какие дела войдут, касающиеся до их департаментов, то «они, наперед между собою оныя дела сами рассмотря, надлежаще исследуют и все то изготовят, что к полному решению и определению потребно, а потом с объяснением своего мнения в полном собрании правительствующему Сенату для решения предложат». Сенат же должен иметь «свободность нам представлять и наши собственные повеления (то есть императора), ежели они в исполнении своем могут касаться или утеснить наши государственные законы и ли народа нашего благосостояние »…

Проект его касался самой основы государственного управления — реорганизации самого высшего управления. В России, как и во всякой империи, власть замыкается на монархе — императоре. Только он может устанавливать я изменять законы. Но, как бы разумен и просвещен ни был император, он не в состоянии один решать все дела и устанавливать законы и постановления. Естественно, он будет опираться на приближенных. Но есть ли правила и установления, на основании которых избирает себе император помощников, на чей совет может опираться? Таких законов нет. Отсюда и все беды государства. Доступ к монарху имеют не все люди достойные. Пользуясь доверием императора, временщики начинают от имени его объявлять указы. Процветает лихоимство, безнравственность, произвол, угодничество. Фаворитизм уже в течение десятков лет приносил государству вред. Закрыть эту брешь, лишить случайных людей возможности влиять на государственные дела возможно только созданием такого органа управления, который функционировал бы по своим законам и определенным системам. Именно поэтому нужен официальный орган — императорский совет. Конечно, такие учреждения существовали — всегда при государе был то совет, то конференция, но и в них заседали те же фавориты. Отсечь их, точно определив назначение и прерогативы совета. Императорский совет должен состоять из шести–восьми человек, знающих, способных, заслугами и многолетней деятельностью доказавших свое право на участие в управлении государственными делами.

Манифест о создании такого органа в первую очередь и принес Панин на подпись Екатерине.

Императрица могла назначать советников. «Но всякое новое указание, акт, постановление, манифест, грамоты, патенты, которые государь сам подписывает, должны быть контрассигнованы тем статским секретарем, по департаменту которого то дело производилось»…

Именно эта формула затруднила бы принятие кулуарных, необдуманных и ошибочных решений. И это ограничивало власть монарха, если она не была обдумана департаментом, сто раз не обсуждена на совете. Государыне пришлось бы выслушивать мнения дельных политиков, и любые нашептывания фаворитов теряли смысл…

Нет, Никита Иванович не рассматривал монархию как зло, которое необходимо удалить. Он лишь хотел несколько ограничить деспотизм. Для него монарх был необходимой частицей государства. «Короли — это необходимое зло, без него обойтись нельзя», — часто говорил он. Но должно быть упорядочивающее начало, которое позволяло бы подниматься над интересами отдельных людей, сословий и групп.

Екатерина задумалась над проектом манифеста, уже было подписала его, но увидела, что Панин ясно дал ей понять, что она слишком слаба, чтобы подняться над мнением фаворитов, не в состоянии освободиться от их власти…

Самолюбие ее было задето… И она разорвала лист…

Никита Иванович был крайне разочарован. Он так верил в то, что в России наконец-то может восторжествовать право. Оказалось, что влияние и фаворитизм так и останутся крайним злом в империи.

Уже потом, под давлением обстоятельств, в 1768 году, когда началась русско–турецкая война, Екатерине пришлось создать такой совет. Сначала он был временным, а со следующего года и постоянным.

Но идея его была сильно исковеркана, и Панин отнесся к созданию совета довольно равнодушно. Пять лет понадобились Екатерине, чтобы подавить тщеславие и самолюбие. Однако совет был создан и существовал с небольшими изменениями вплоть до 1917 года.

Екатерина советовалась с Паниным, кого «посадить» в совет, но ему уже случилось пережить одно разочарование, и он не хотел второго.

Созданный по проекту хоть и пятилетней давности, совет был крайне нужен и доказал на деле, что может четко и оперативно решать вопросы. Идея Никиты Ивановича пережила его самого на сто пятьдесят лет…

Впрочем, не все так быстро кончилось с проектом Панина.

Екатерина писала Понятовскому, бывшему своему возлюбленному: