Граф Сантаренский

Слышали ли оскорбления и смех альмохады — не знаю. Может быть, их задело, что мы не попались на такую тонкую, хитрую уловку. У каждой нации свои больные мозоли. Допустим, одессит (а одессит — это национальность) не сильно обидится, если его грамотно кинут, но сочтет себя оскорбленным до глубины души, если не попадутся на придуманное им кидалово. Теперь мавры понеслись на нас все вместе, плотным строем. Альмохады — в центре и немного впереди.

Я приказал трубачу:

— Один раз.

После того, как один раз протрубил рог, первая шеренга отошла назад и заняла позиции позади вкопанных в землю кольев.

Альмохадов это не остановило. Они неслись на нас все быстрее.

— Два раза, — приказал я трубачу.

Два коротких гудка рога — и в конную лаву полетели стрелы. Создалось впечатление, что альмохады попали в более вязкую среду, где скорость резко падает. Лошади, лишившиеся всадников, сразу замедляли бег. Убитые животные падали, становясь преградой для скакавших следом. Но все равно эта масса людей и лошадей продолжала двигаться вперед. Казалось, а может, так и было, не только люди, но и животные, находятся под действием наркотика. Несколько десятков всадников добрались до первой шеренги, проломив лошадиными телами ограждение из кольев. Они погибли, расчистив дорогу следовавшим за ними. К счастью для нас, вторая волна была пожиже. Они успели убить несколько копейщиков, и пали сами под ударами копий и пораженные стрелами. На третью волну людей бы хватило, но кончился запал. Оставшиеся в живых альмохады и их союзники остановились, а потом развернулись и поскакали во всю прыть. В спины им продолжали лететь стрелы, сбивая всадников.

Когда они оказались вне зоны досягаемости луков, я приказал трубачу:

— Три раза.

Середина строя расступилась, давая дорогу альмогаварам. На своих быстрых конях они помчались вслед за удирающим противником. Не столько в надежде догнать его, сколько для того, чтобы не остановились, перегруппировались и вернулись. Погоня придает желание удирать быстрее.

По полю боя бродили сотни лошадей, а сотни трупов людей и животных валялись повсюду. Стонали раненные. Куча тел возле первой шеренги шевелилась, напоминая большое многоногое существо. Видимо, раненый пытался выбраться из-под тел. Чуть дальше другой раненый в красной от крови одежде встал на ноги и, с трудом переставляя их, опираясь на обломок копья, побрел прочь. Его догнала стрела, попавшая в середину спины. Пронзила насквозь, из спины торчала только небольшая часть древка с оперением. Мавр хотел обернуться, однако ноги подогнулись, и он упал на бок.

Никто из моих воинов не покидал строй. Спешить было некуда: добыча от нас никуда не денется. Каждому, даже оруженосцам, достанется по коню, только разному. Мне и рыцарям — арабские скакуны, остальным — поплоше, согласно положенной доле. Плюс оружие, доспехи, одежда, обувь. Да еще поделим взятое в городке. Мои воины уже подсчитывали, какими богатеями они стали всего за несколько дней. Правда, не все. К обозу отнесли убитых, четырнадцать человек. Туда же отправили и десятка три раненых.

Карим смотрел на тела бывших своих единоверцев, на отважных альмохадов, которых хватило всего на несколько минут боя. А ведь они в несколько раз превосходили нас по количеству. Но не по качеству. Наверное, об этом он и думал, потому что произнес тихо и твердо:

— Твой бог сильнее…

Я не стал объяснять ему, что сильнее оказались оружие, дисциплина и тактика ведения боя. В абстрактные понятия верится легче, потому что они безмерны: можно вложить всё, что пожелаешь.

15

Добычу поделили под стенами Сантарена. Мне полагалась треть добычи. Я взял большую часть золота, двух арабских скакунов и несколько кобыл и жеребят и другой скот. Еще моими были оружие и конь убитого в поединке. Сабля у него была чуть длиннее и сильнее изогнута, чем моя. Да и украшена была дороже. Чего только стоили три бриллианта в перекрестье, большой в центре и два поменьше на краях, и крупный изумруд в навершии. Еще шесть изумрудов украшали ножны. По два были в верхней части с каждой стороны и по одному внизу. Решил сделать эту саблю основной. Пленники меня не интересовали вообще. Арендаторов у меня хватало. Оружия из дамасской стали больше не было, а другое мне ни к чему. Ковров тоже было в избытке, их мне ткали в каждом моем доме и замке. Про окровавленную одежду я вообще молчу, хотя она была поделена до последней тряпки. Причем и рыцари не брезговали ею.