Граф Савва Владиславич-Рагузинский. Серб-дипломат при дворе Петра Великого и Екатерины I

В апреле 1748 года этот граф Йован был болен и, лежа в знакомом нам семейном доме с гербом в Херцег-Новом, продиктовал некоему Йовану Жарковичу завещание. Оно начиналось словами о том, что каждому человеку предстоит покинуть этот мир, а заканчивается просьбой ко всем простить его, как он сам всех простил. С православной набожностью он поручает душу Господу Богу, Пресвятой Богородице и всем святым. Он просит похоронить его останки в соборной церкви Святого Вознесения в Топлой, у Херцег-Нового, под мраморной плитой в особом гробу. Он был богат и потому предписал, чтобы похоронная процессия была «славной»; чтобы было достаточное количество плакальщиков; чтобы по христианскому обычаю раздали нищим и убогим довольно милостыни. Далее в завещании говорится, что он «никому ничего не должен», а то, что ему другие должны, подтверждается расписками или отмечено в «книгах». В целом ему были должны 2.431 цехин, по тем временам большие деньги. Он оставляет после себя много серебряной утвари и золотых предметов, три перстня с рубинами в окружении бриллиантов, а также перстень с голубым сапфиром, также усыпанном бриллиантами. Много его имущества находится в опечатанных сундуках. Перечень домашних предметов велик и богат. Среди них – две гитары и скрипка. Некоторые вещи он завещал друзьям, но основное имущество оставил сербским церквям и монастырям.

Своей старой матери, монахине Теофании, завещает имение в Тивате со всеми майоратами, дом и лавки и еще 300 цехинов «на третий путь», с тем чтобы она до конца жизни получала с них доход и оставила после смерти своему наследнику[82].

Сестрам Полексии и Стане, племянникам Марко и Моисею также оставляет дар в цехинах. Так же и сестре своей «второрожденной» Евлогии, в замужестве Папренице. Так же и слуге своему Василию и служанке Марии. И Матии Павлову Владиславичу, «сродственнику своему», оставляет свою одежду, которую тот сам отберет, своих 12 рубах полотна голландского с манжетами и 12 без манжет, и два своих мундира; а жене Матии оставляет дар в цехинах, равно как и дочери Матии Анджелин. Оставляет своим «полубратьям» из Дробняка, Алексе и Вуку, также дар в цехинах. Иован Владиславич оставил дар в цехинах даже католическим монахам из Пераста и Прчанья…

Составителю своего завещания, Иовану Жарковичу, он подарил два пистолета, а Иовану Лучичу оставил своего коня. Перстень с рубином и бриллиантами подарил своей «племенице» госпоже Солумии Владиславич, которая в 1790 году продала свое имение в Посате под строительство первой православной церкви в Дубровнике.

Надзирать за исполнением завещания граф Иован Владиславич определил Иована Лучича, Василя Кнежевича и Матию Павлова Владиславича, своего «сродственника». Завещание подписано так: «Потписаное афермавам Иоанн Владиславич».

В другой рукописи, написанной по-итальянски в 1764 году, говорится, что Иован, Живко и Савва были сыновьями «благородного Синьора Дуки Владиславича». Чтобы не возникло путаницы, мы уточним одну генеалогическую деталь: Иован, о котором здесь идет речь, не мог быть сыном Дуки Владиславича, поскольку Иован был брат Саввы, а Савва во всех документах называл себя Саввой Лукичем Владиславичем. Следовательно, оба они были сыновьями Луки, а не Дуки. Указанное выше заблуждение было вызвано созвучием этих имен. И Живко не был братом ни Иовану, ни Савве, а был их племянником, сыном брата Дуки. Генеалогическая ошибка случилась, возможно, еще и потому, что в судебном документе из архива приводятся показания двух свидетелей, Иована Аврамовича, сына Николиного, и Матии Клембека, сына Милутинова. Они сообщили, что лично знали Владиславичей, но все это произошло намного позже, когда те уже умерли, что, вероятно, и привело к путанице с Лукой и Дукой.

Завещание графа Иована Владиславича мы нашли и в венецианском архиве, на итальянском языке, в бумагах венецианского нотариуса Джакомо Белани, который, видимо, занимался наследством племянника Саввы в Боке Которской, находтвшейся тогда под управлением Венеции. В сербском тексте завещания, как и в итальянском переводе, говорится, что главным наследником он назначает «брата графа Моисея Йованова сына Йовановича в Москве, а также в Петербурге». Граф Моисей дожил до 1786 года и получил это наследство.

В дальнейшем следы Йована, этого брата Саввы, равно как и Дуки, теряются. Неизвестно, где и когда они умерли. Правда, русские родословные документы утверждают, что Йован скончался в 1721 году, но где – неизвестно.

Ровно столько о семье Саввы Владиславича, о той ее ветви, которая вместе с Саввой жила в России.

2