Читаем Граф Сен-Жермен полностью

Развивать дальше эту мысль нам представляется преждевременным, потому что иначе легко скатиться к домыслам и всевозможным «интригующим» и «будоражащим» версиям — их предостаточно в литературе о Сен-Жермене… Хотя теософская традиция, возможно, знает, что Сен-Жермен стоял у колыбели Международного теософического общества наряду с двумя другими Великими Учителями, о роли которых в основании общества и помощи его дальнейшей деятельности свидетельствуют непреложные факты — мы имеем в виду прежде всего письма Махатм к Синнетту, где их непосредственное участие в становлении теософского движения доказано документально. Однако весьма любопытным свидетельством «причастности» Учителя Ракоци, более известного как Сен-Жермен, к деятельности Блаватской — помимо того, что об этом упоминал в «Листах старого дневника» полковник Олкотт, — может служить картина американского художника Поля Кагана (Paul Kagan), созданная, правда, гораздо позже — предположительно в 1920–1930 гг. — где все три Учителя в характерных одеждах изображены вместе с Е.П. Блаватской, сидящей на переднем плане. Фотография с этой картины была предоставлена обществом «Храм Человечества» для сборника «New World Utopies. The photographic history of the Search for Comunity», представляющего американские религиозные общины и общества конца XIX — начала XX века. Книга была передана директором Музея Н.К. Рериха в Нью-Йорке Дэниэлом Энтиным в дар Российскому Теософскому Обществу.[603]

Картина П. Кагана являет собой, по выражению председателя Российского Теософского общества, «свидетельство традиционного отношения к Е.П. Блаватской и Великим Учителям», которые представлены на ней в своих привычных образах, то есть так, как их принято изображать в теософской традиции. При первом же взгляде на картину бросается в глаза, что Сен-Жермен изображен на ней в том же костюме и той же позе, что и князь Трансильвании Ференц II Ракоци на известном портрете кисти венгерского художника Дюлы Штеттка. Таким образом, это, на наш взгляд, самое красноречивое подтверждение того факта, что Ференц II Ракоци и граф Сен-Жермен являются для теософов одной Индивидуальностью.

Необходимо сказать несколько слов о том, что такое «Храм Человечества», по-английски «The Temple of the People». Воспользуемся цитатой из журнала «Дельфис», на который мы уже ссылались ранее, на этот раз из № 2 за 1994 год: «8 мая 1891 года ушла с земного плана Елена Петровна Блаватская. С этого момента прервалась передача дальнейших Учений и Наставлений Внутренней Группе Эзотерической Школы, «Внешним Главой» которой она была. С уходом в 1896 году Уильяма К. Джаджа эзотерическая работа Белой Ложи с Теософским обществом практически прекратилась; руководство в Адьяре и Нью-Йорке не следовало больше линии Е.П.Б.

Однако Великое Белое Братство продолжало начатую работу; в 1898 году из Нью-Йорка учениками У. Джаджа Франчией Ла-Дью и Уильямом Доуэром под руководством Великого Учителя Ил. (Иллариона) была основана новая организация, продолжившая дело Е.П.Б. — «Храм Человечества». Через его Эзотерическую Школу Великими Учителями М. (Морией), К.Х. (Кут Хуми) и Ил. (Илларионом), а также другими Высокими Сущностями давалось «Учение Храма» и подлинное продолжение «Тайной Доктрины» — «Теогенез», комментарии к дальнейшим Станцам Книги Дзиан.[604]

В 1903 году «Храм Человечества» перенес свой центр в Алсион (Halcyon), (Калифорния), где он находится поныне. Франчиа Ла Дью (1851–1922) была первым Главным Хранителем Храма; на этом посту ее сменил У. Доуэр (1866–1937). Нынешний Главный Хранитель Храма — Элинор Шаме эй».

Это длинное пояснение дает тем не менее лишь самые скупые сведения о «Храме Человечества». Журнал «Дельфис» опубликовал — впервые на русском языке — отрывки из «Учения Храма»; к этим публикациям отсылаем интересующихся.

Мы знаем также, что в эпоху Армагеддона, или последней битвы Сил Света с воинством тьмы, все Воины Света сосредоточились в Главной Твердыне как в основной точке, с которой мир начал новый отсчет своей истории. Конечно, Великие Учителя проявляли и будут проявлять самое пристальное внимание к тому, что происходит на планете. Но насколько целесообразно бывать Им, а особенно в физических телах, среди людей, судить мы не можем. Во всяком случае, говоря о Втором Пришествии Христа, Елена Ивановна Рерих вслед за Махатмами делала особые пояснения по поводу того, что ходить от селения к селению в наше время Мессия уже не будет. Речь идет о действии на тонких планах, которые постепенно все больше и больше становятся Реальностью нашего физического плана. Мне кажется, что эти слова в полной мере можно отнести и к Сен-Жермену, вернее, к Учителю Ракоци. Но безусловно одно: Его место в Грядущей Европе не просто важное, а главное. Он как бы «наместник» по Западному Миру Того, Кого на Востоке называют Будда Майтрейя — Будда Будущего.

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие исторические персоны

Стивен Кинг
Стивен Кинг

Почему писатель, который никогда особенно не интересовался миром за пределами Америки, завоевал такую известность у русских (а также немецких, испанских, японских и многих иных) читателей? Почему у себя на родине он легко обошел по тиражам и доходам всех именитых коллег? Почему с наступлением нового тысячелетия, когда многие предсказанные им кошмары начали сбываться, его популярность вдруг упала? Все эти вопросы имеют отношение не только к личности Кинга, но и к судьбе современной словесности и шире — всего общества. Стивен Кинг, которого обычно числят по разряду фантастики, на самом деле пишет сугубо реалистично. Кроме этого, так сказать, внешнего пласта биографии Кинга существует и внутренний — судьба человека, который долгое время балансировал на грани безумия, убаюкивая своих внутренних демонов стуком пишущей машинки. До сих пор, несмотря на все нажитые миллионы, литература остается для него не только средством заработка, но и способом выживания, что, кстати, справедливо для любого настоящего писателя.

denbr , helen , Вадим Викторович Эрлихман

Биографии и Мемуары / Ужасы / Документальное
Бенвенуто Челлини
Бенвенуто Челлини

Челлини родился в 1500 году, в самом начале века называемого чинквеченто. Он был гениальным ювелиром, талантливым скульптором, хорошим музыкантом, отважным воином. И еще он оставил после себя книгу, автобиографические записки, о значении которых спорят в мировой литературе по сей день. Но наше издание о жизни и творчестве Челлини — не просто краткий пересказ его мемуаров. Человек неотделим от времени, в котором он живет. Поэтому на страницах этой книги оживают бурные и фантастические события XVI века, который был трагическим, противоречивым и жестоким. Внутренние и внешние войны, свободомыслие и инквизиция, высокие идеалы и глубокое падение нравов. И над всем этим гениальные, дивные работы, оставленные нам в наследство живописцами, литераторами, философами, скульпторами и архитекторами — современниками Челлини. С кем-то он дружил, кого-то любил, а кого-то мучительно ненавидел, будучи таким же противоречивым, как и его век.

Нина Матвеевна Соротокина

Биографии и Мемуары / Документальное
Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное

Похожие книги

След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

Споры об адмирале Колчаке не утихают вот уже почти столетие – одни утверждают, что он был выдающимся флотоводцем, ученым-океанографом и полярным исследователем, другие столь же упорно называют его предателем, завербованным британской разведкой и проводившим «белый террор» против мирного гражданского населения.В этой книге известный историк Белого движения, доктор исторических наук, профессор МГПУ, развенчивает как устоявшиеся мифы, домыслы, так и откровенные фальсификации о Верховном правителе Российского государства, отвечая на самые сложные и спорные вопросы. Как произошел переворот 18 ноября 1918 года в Омске, после которого военный и морской министр Колчак стал не только Верховным главнокомандующим Русской армией, но и Верховным правителем? Обладало ли его правительство легальным статусом государственной власти? Какова была репрессивная политика колчаковских властей и как подавлялись восстания против Колчака? Как определялось «военное положение» в условиях Гражданской войны? Как следует классифицировать «преступления против мира и человечности» и «военные преступления» при оценке действий Белого движения? Наконец, имел ли право Иркутский ревком без суда расстрелять Колчака и есть ли основания для посмертной реабилитации Адмирала?

Василий Жанович Цветков

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза