Граф Сен-Жермен — тайны королей

весьма удивлен, услышав об этом, и я не стал от него скрывать того, как я сам

был удивлен, услышав о поведении господина Бентинка накануне бегства

шарлатана. Господин Аламан попытался было защищать его. Затем, оставив в

покое господина Сен-Жермена, он заговорил о господине Бентинке в тех же

выражениях, что и в свое время господин Сен-Жермен, поведав мне, помимо

всего прочего, о том, что господин Бентинк своим поведением не преследовал

иных целей, кроме следования интересам и делу процветания страны. Он заявил

далее, что моя неприязнь к нему является, следствием того, что я стал жертвой

доверчивости к враждебным сплетням, а если бы мне удалось каким-то образом

свести с ним личное знакомство, то я довольно скоро отбросил бы все сомнения

на его счет. Я ответил, что в начале своей службы здесь я предпринимал

неоднократные попытки познакомиться с господином Бентинком, и это святая

правда. Однако, с его стороны я не видел встречных шагов и решил навсегда

расстаться с этой затеей.

Далее я сказал, что поведение господина Бентинка, сыгравшего большую

роль в отъезде господина Сен-Жермена из Гааги, отнюдь не кажется мне знаком

истинной симпатии, которую, по его уверению, он испытывает к нам. Господин

Аламан ответил, что о происшедшем он ничего не знал, однако, продолжает

верить в то, что господин Бентинк действительно хотел познакомиться со мной.

Я сдержанно заметил, что мой собеседник может уверить господина Бентинка в

том, что я всегда готов с радостью иметь дело с человеком его положения, одного из влиятельнейших постов в республике.

Если господин Бентинк настаивает на своем желании установить с нами

тесные контакты, то я готов пойти навстречу его пожеланиям и, придерживаясь

распоряжений Его Величества, оказать ему, хотя бы внешне, все знаки

внимания, достойные подобного человека. Но сделать это мне бы хотелось

таким образом, чтобы не обидеть этим республиканцев и не дать никакого

повода господину Бентинку поддаться искушению извлечения выгоды из

создавшегося положения.

Подобная перемена в поведении человека, беззаветно преданного ему1 в

течении последних двадцати лет, убеждает меня в том, что так называемый граф

Сен-Жермен действительно орудовал, прикрываясь его именем, ибо действовал

он точно также, как и Аламан.

Господин Бентинк всегда открыто противостоит нам, и делает это с такой

решимостью, что совершенно невозможно поверить в то, что он питает к нам

симпатию. Тем самым он хочет показать, что не намерен отказываться от своих

принципов, желая, в то же время, учесть и наши интересы. Я же уверен в том, что все предпринимаемое им в целях, якобы, своего содействия нашим

интересам на самом деле служит только его корысти и укреплению авторитета в

глазах окружающих.

Я думаю, что он предпримет попытку поднять кредит доверия к себе и

постарается войти в тесные сношения с главными иностранными посланниками, которые могли бы помочь началу мирных переговоров. Я же, напротив, считаю

необходимым издать подробные инструкции, которые ознакомили бы

дипломатов с нашим мнением о господине Бентинке, которое далеко от

благодушия. Я подумывал даже о том, что в случае крайней необходимости нам

непременно стоит ознакомить господина Гримальди с поведением господина

Бентинка, предоставив в его распоряжение мой отчет прежде, чем он покинет

Париж, отправляясь в наши края.

Д'Аффри.

1 Бентинку. — прим. перев.

Номер 5S6. Фолио 399.

Гаага, 29 апреля, 1760 год. (Получено 3 мая, ответ дан 10 мая, № 212,господину Д'Аффри)

...Западные ветра задержали английский пакетбот в Хэлвоте вплоть до

двадцатого числа. Благодаря долгожданным восточным и западно-восточным

ветрам мне, наконец-то, доставили свежие письма из Лондона двадцать первого

числа. Мы, вероятно, не сможем получить никаких новостей из Англии, пока не

переменятся эти ветра.

Я получил Ваши письма двадцать четвертого числа сего месяца.

Постараюсь ответить на них в ближайшую же пятницу.

При первой же возможности я намереваюсь передать Представление

Общему Собранию о деятельности так называемого графа Сен-Жермена.

На этом кончается первый том — 1760 год.

Номер 221. Фолио 3.

Герцог Шуазельский— господину Д'Аффри.

Версаль, 1 мая, 1760 год. (Здесь начинается второй том: май-август)Получил Ваши письма от двадцать первого, двадцать второго и двадцать

пятого числа предыдущего месяца... Сомневаюсь, что так называемый граф

Сен-Жермен отправился в Англию. Он слишком хорошо известен в тех краях, чтобы надеяться на то, что ему удастся безнаказанно творить свои дела.

Номер 587. Фолио 5.

Гаага, 2 мая, 1760 год. (Ответ дан 10 мая, Номер 202 — графу Д'Аффри)Господин герцог.

Я решил ныне ответить на Ваши два письма от двадцать четвертого числа

прошлого месяца за номерами 207 и 209. Вчера утром я, по распоряжению Его