Граф Сен-Жермен — тайны королей

именем принца Зибенбюргена (Трансильванского). Он пошел по стопам отца, стал бороться против угнетателей, но был разбит принцем Фердинандом

Лобковиц24 и умер, забытый всеми, в Турции. Младший брат не принимал

участия в борьбе старшего и находился поэтому в хороших отношениях с

австрийским правительством.25"

23 Имеется в виду признание турецким пашой за старшим сыном права на престол

Трансильвании. — прим. перев.

24 Принц Фердинанд Лобковиц — австрийский государственный деятель, премьер-министр

при императоре Франце I.— прим. перев.

25 Hezekiel G., там же., I. 45.

Враждебно настроенными писателями поднято было много шума и

таинственных сплетен вокруг того факта, что граф Сен-Жермен был очень богат

и не испытывал поэтому никаких денежных затруднений. Конечно же,

писатели, не отказавшие себе в удовольствии позлословить, называя его

"шарлатаном и мошенником", не преминули намекнуть на нечистый источник

богатства нашего мистика. Многие из них заходили слишком далеко в своих

заявлениях о том, что будто бы Сен-Жермен нажил свое состояние нечестным

путем, используя свое чрезмерное влияние на людей. Однако, если мы вернемся

к уже упомянутому "архивариусу", то обнаружим не только вполне

определенную информацию о законном характере приобретения Сен-Жерменом

поистине неизмеримого состояния, но и достоверные свидетельства о

доверительном отношении короля Франции и всего высшего света Европы к

нашему мистику. Не о мелком авантюристе с темным прошлым пишется эта

книга, но о человеке княжеской крови и почти царской родословной.

Возвращаясь к старинной хронике, мы обнаруживаем в томе за 1736 год

завещание последнего принца Франца-Леопольда Ракоци, где упомянуты оба

его сына, хорошо уже нам известные, а также и третий сын26. Далее в нем

сообщается о приобретении Людовиком XIV земельной собственности у

Польской королевы Марии для этого принца Ракоци, установленная рента с

которой вкладывалась указом французского короля в Отель-де-Вилль в Париже.

Затем мы обнаруживаем наличие достаточно весомых денежных притязаний все

к той же французской короне. Исполнение завещания возлагалось на герцога

Бурбонского, герцога Менского и герцога Шарлеруа-Тулузского27. Именно их

попечению предоставил принц Ракоци своего третьего сына, которому

полагалась достаточно внушительная доля наследства. Исходя из

вышесказанного, мы можем смело опровергнуть все гипотезы, предполагавшие, что Сен-Жермен был безродным и нищим шарлатаном-авантюристом, все

мысли которого были направлены на вытягивание монет из излишне

доверчивой публики. А именно такие предположения высказывались в ту пору

бульварной прессой со страниц ведущих журналов и газет. К великому нашему

сожалению, генетическая предрасположенность ко лжи у подобного разряда

людей находит свое проявление и в наши дни. Поражает невероятное сходство

эпитетов, употребляемых как по отношению к какому-нибудь сегодняшнему

предприимчивому оккультисту, так и по отношению к Сен-Жермену и другим, меньшим по значимости и влиянию на духовную жизнь человечества,

мистикам.

26 Этот сын назван как принц Чарльз Гесский (Гессенский), находящийся под

покровительством последнего Медичи. — прим. авт.

27 Герцог Бурбонский, герцог Менский и герцог Шарлеруа-Тулузский. Первый из них —

внук Людовика XIV, второй и третий — внебрачные сыновья Людовика XIV от госпожи

Монтеспан. Впоследствии королю удалось узаконить их титул.— прим. перев.

А теперь, пожалуй, самое время перейти от описаний общего плана к более

детальным, касающимся приватной жизни Сен-Жермена. Вероятно, наиболее

интересными для нас окажутся сообщения человека, лично знавшего его в

Ансбахе, в период весьма близких отношений нашего мистика с маркграфом.

Среди прочего становится ясным, что Сен-Жермен дважды побывал в Швабахе, и по завершении второго визита отправился в Тройсдорф. Предоставим слово

автору:

"Узнав о пребывании в Швабахе чужеземца, весьма интересного и

значительного, маркграф Бравденбург-Ансбахский не замедлил пригласить его

посетить весной Тройсдорф, и граф Цароги (именно под этим именем появился

Сен-Жермен) соизволил принять приглашение, при условии, что ему будет

позволено жить по собственному его обыкновению, иными словами покойно и

без излишней светской толкотни в парадной.

Он расположился в покоях нижнего этажа Замка, непосредственно под теми

комнатами, где жила госпожа Клерон28. Маркграф с женой жили в

Фолькенхаузе. Собственной прислуги у графа Цароги не было. Обедал он в

своей комнате, которую вообще редко покидал, и как можно проще.

Потребности его были весьма и весьма малы. Он тщательно избегал общества

разношерстной публики и вечера свои проводил только в компании маркграфа, госпожи Клерон и нескольких других, приятных ему персон. Уговорить графа

Цароги отобедать даже с принцем было совершенно невозможно. Всего

несколько раз виделся он с маркграфиней, изъявлявшей великое желание

познакомиться со столь необычным человеком. В беседе граф бывал, по

большей части, приятно затейлив и высказывал немалую осведомленность о

мире и людях. Особенное удовольствие ему доставляли расспросы о его детстве