Граф Соколовский и разыгранное убийство

За другой половиной стола королевой единогласно была избрана Марина Николаевна Мыслевская. Баронесса, окружённая галантными, образованными, надушенными, ещё не старыми мужчинами, чувствовала себя какой-нибудь знаменитой актрисой. Господин Хитров, врач Торопин, артист Светилин, граф Соколовский и его секретарь Франц Карлович словно соревновались друг с другом в остротах, в умении делать комплименты, в знании литературы и музыки. Господа наперебой рассказывали баронессе о своих успехах и достижениях. Вино ещё больше разжигало в них чувство превосходства над другими и жажду похвалы.

– Я этим летом давал большое представление, – жестами и мимикой Светилин умел полностью поглотить внимание собеседника. – Прямо под открытым небом, на берегу реки, была сооружена сцена, где жителям города была поставлена пьеса «Женитьба» Гоголя. Присутствовал Берс Александр Андреевич, вице-губернатор. Мы имели такой оглушительный успех, что играли пьесу ещё два дня. Хотя это уже не входило в условия контракта. Жители Ельца будут ещё очень долго вспоминать наше представление.

– Это правда, – подтвердил Торопин. – Актёры не только пьесу играли. Господин Светилин ещё и превосходный чревовещатель. Он надел на руку куклу и разговаривал с ней. Все присутствующие поверили в то, что кукла сама разговаривает! А ещё, Марина Николаевна, среди артистов выступала девушка невероятной гибкости. Она свернулась под стулом и, упиравшись скрипкой в колено, играла Паганини, кажется.

– Да что вы говорите?! – театрально охнула баронесса и взмахнула золотистыми волосами с рыжим отливом. – А на чьи же средства был устроен такой праздник?

– Всё финансировал господин Барсуков, – ответил Хитров. – Михаил Аристархович заботится о родном городе и о счастье его жителей.

Граф смерил господина Хитрова долгим изучающим взглядом. Этот человек находился в сильной зависимости от своего тестя и, возможно, от жены тоже. Он производил впечатление слабой и нерешительной личности.

– После этого мне было предложено перебраться в Орёл и вступить в труппу губернского театра, – продолжил свой рассказ Светилин.

– И что же вы?

– Пока думаю. Конечно, это хороший шанс, но мне не хочется покидать родного города.

– Такой шанс не стоит упускать, дорогой Роман Аркадьевич. В Орле вы скорее добьётесь успеха, нежели здесь.

Эти слова произнёс управляющий усадьбой, Отто Германович, про которого все уже успели забыть.

– За здоровье Императора! – громко произнёс князь Пулев и поднялся.

Все присутствующие встали со своих мест и, прозвенев бокалами, выпили за здоровье Императора Александра. Под конец ужина Франц Карлович вздумал рассказать забавную историю, случившуюся с ним пару лет назад, но Михаил Аристархович предложил перейти всем в дом. Соколовский помог Марине Николаевне встать из-за стола. Взявши баронессу под локоть, граф неспешно повёл её к барсуковскому дворцу.

Здесь гости, как и следовало ожидать, разделились на небольшие кружки, соответствующие определённым интересам. Михаил Аристархович предложил графу сразиться в бильярд, и тот дал положительный ответ. В бильярдную с ними спустились сын Барсукова, Отто Германович и актёр. Им прислуживала милая юная девушка. Это была та самая Аня, которую граф Соколовский видел во время амурной встречи с сыном Михаила Михайловича. Рядом находился и розовощёкий лакей, готовый к исполнению любого хозяйского приказания. Остальные гости остались на первом этаже и, кажется, уже приступили к игре в винт. Франц Карлович отчаянно питал надежды отыграться у князя Пулева.

С большим трудом графу удалось выиграть три партии из пяти. Уступив бильярдный стол следующей паре, Соколовский и Барсуков опустились на мягкие кресла, чтобы перевести дух и понаблюдать за игрой молодых людей. Рядом отдыхал окутанный табачным дымом Отто Германович. Барсуков некоторое время ухаживал за толстой дорогой сигарой, раскуривая её по всем правилам, знакомым грамотному курильщику, после чего наконец-то откинулся в кресле и с наслаждением сделал глубокую затяжку.

– Вы обязательно должны посмотреть каменный храм, построенный мною этим летом, – самодовольно заявил фабрикант, попутно осушив стакан виски.

– Вы занимаетесь храмостроительством? Меня это удивляет. По вашим разговорам, образу жизни, вас можно принять за атеиста или за маловерного. Вы сами сказали за ужином, что религия отупляет человека. Как же это можно совместить с помощью Церкви?

– Ваши подозрения верны, – беззастенчиво улыбнулся Барсуков. – Вам я могу честно признаться в этом. И не вижу в этом ничего преступного.

– Для чего же вы строите храмы?