Графиня Де Шарни

– По-вашему, мой брат должен был санкционировать этот кощунственный декрет? – взволнованно воскликнула принцесса Елизавета.

– По моему мнению, ваше высочество, заслонять королем священников от поднимающейся бури, от надвигающегося урагана – это значит желать, чтобы и король и священники погибли от одного удара!

– А что бы вы, сударь, сделали на месте моего бедного брата?

– Ваше высочество! В настоящее время существует партия, растущая, как джинны в «Тысяче и одной ночи», которые внезапно вырываются из бутылки и за один час достигают высоты в сто локтей.

– Вы говорите о якобинцах, сударь?

Жильбер покачал головой.

– Нет, я имею в виду Жиронду. Якобинцы не хотят войны, ее жаждут жирондисты: война приобретает национальный характер.

– Но война.., с кем война, сударь? С нашим братом императором? С нашим племянником королем Испанским? Наши враги – во Франции, господин Жильбер, а не за ее пределами; а доказательство тому…

Принцесса Елизавета умолкла.

– Продолжайте, ваше высочество, – попросил Жильбер.

– По правде говоря, я не знаю, могу ли я вам об этом сказать, хотя именно за этим я вас и позвала…

– Вы можете сказать мне все, ваше высочество, как человеку преданному, готовому отдать за короля жизнь.

– Сударь, вы верите в противоядие? – спросила принцесса Елизавета.

Жильбер улыбнулся.

:

– От всех на свете ядов? Нет, ваше высочество; однако всякое ядовитое вещество имеет свое противоядие; впрочем, справедливости ради следует заметить, что в большинстве случаев эти противоядия оказываются бессильны.

– О Боже!

– – Прежде всего необходимо знать, с каким ядом имеешь дело: с минеральным или с растительным? Обыкновенно минеральные яды действуют на желудок и кишки; растительные же яды – на нервную систему, причем одни ее расстраивают, другие парализуют. О каком из ядов вам угодно поговорить, ваше высочество?

– Послушайте, сударь, я хочу открыть вам один секрет.

– Слушаю вас, ваше высочество.

– Я боюсь, что короля могут отравить.

– Неужели вы полагаете, что кто-нибудь может пойти на подобное преступление?

– Вот что недавно произошло: господин Лапорт.., наш эконом, вы его знаете?..

, – Да, ваше высочество.

– Так вот, господин Лапорт предупредил нас о том, что один человек из королевской буфетной, поступивший было кондитером в Пале-Рояль, собирается возвратиться на прежнее место после смерти его предшественника… И этот человек, ярый якобинец, во всеуслышание объявил, что ради блага Франции следовало бы отравить короля!

– Смею вас уверить, ваше высочество, что тот, кто хочет совершить подобное преступление, не станет хвастать им заранее.

– Ах, сударь, отравить короля было бы совсем нетрудно! К счастью, тот, кого мы опасаемся, имеет доступ лишь к пирожкам и булочкам.

– Вы приняли необходимые меры предосторожности, ваше высочество?

– Да. Было решено, что король не будет больше есть этих пирожков, а хлеб станет приносить господин Тьерри де Виль-д'Аврей, эконом малых апартаментов, отвечающий в то же время за поставку вина. Что до сладостей, то, поскольку король их очень любит, госпожа Кампан получила приказание покупать их будто бы для себя то у одного кондитера, то у другого. Нам посоветовали в особенности избегать сахарной пудры.

– Это потому, что в нее можно незаметно подмешать мышьяку?

– Совершенно верно… Королева, как правило, подмешивала пудру в воду: нам пришлось полностью от нее отказаться. Король, королева и я едим вместе; мы обходимся без лакеев: если кому-нибудь что-нибудь нужно, он звонит. Как только король садится за стол, госпожа Кампан через потайную дверь приносит сладости, хлеб и вино; мы все это прячем под столом и делаем вид, что пьем вино, принесенное из погреба, и едим хлеб и пирожные из буфетной. Вот как мы живем, сударь! И все равно мы с королевой трепещем всякий раз, когда король вдруг бледнеет и говорит два страшных слова: «Мне плохо!»

– Позвольте мне вам прежде всего заметить, ваше высочество, – молвил в ответ доктор, – что я не верю в эти угрозы отравления; однако я по-прежнему к услугам их величеств. Чего хочет король? Угодно ли ему, чтобы я переехал во дворец? Тогда я буду под рукой в любую минуту до тех пор, пока его страхи…

– О, мой брат ничего не боится, – поторопилась возразить принцесса Елизавета.

– Я оговорился, ваше высочество: до тех пор, пока ваши страхи не пройдут. У меня есть некоторая практика в обращении с ядами и противоядиями; я буду наготове и в любую минуту могу вступить в противоборство с ядом, какого бы ни был он происхождения; однако позвольте мне также сказать, ваше высочество, что, будь на то воля короля, вам очень скоро нечего было бы опасаться.

– Что же для этого необходимо? – раздался позади него чей-то голос, заставивший его обернуться.

Доктор не ошибся: этот голос принадлежал королеве. Жильбер поклонился.

– Ваше величество! Должен ли я повторить уверения в моей преданности, которые я представил ее высочеству Елизавете?

– Нет, сударь, не нужно, я все слышала… Мне бы лишь хотелось узнать, в какой степени мы можем рассчитывать на вашу помощь.

– У королевы появились сомнения в надежности моих чувств?