Графиня Козель

Тут громко постучали, на пороге появился слуга. Министр нахмурил брови, приняв строгий вид.

– Графиня Рейс и графиня Вицтум!

Гойм, разгневанный, поспешил к двери. Он хотел отказать им через слугу, но тут же за его спиной увидел красивое, жизнерадостное, аристократическое лицо графини, а за ней сверлящие глаза сестры. Увы, визит этих двух дам означал, что в городе известно о вчерашнем происшествии и о приезде Анны, и что совершенная им, Гоймом, ошибка, которой он не мог себе простить, уже сделала его всеобщим посмешищем. В ином случае графине Рейс не пришло бы в голову посетить холостяцкий дом министра.

Гойм в сильном замешательстве знаком отослал слугу, и величественная фигура графини в черном платье, отделанном кружевами, предстала перед ним на пороге. Графиня Рейс, белолицая, свежая, румяная, с несколько пышными, но весьма привлекательными формами, с очаровательной улыбкой на розовых губах, никак не могла внушать страха, но бледный Гойм, увидев ее, побледнел еще больше: он растерялся, словно в предчувствии беды.

Сестра его, графиня Вицтум, сразу приметила замешательство брата, но виду не подала. На лицах обеих женщин как ни в чем не бывало засияли приветливые улыбки.

– Гойм, я должна бы рассердиться на тебя, – начала приятным, мелодичным голосом графиня Рейс, – возможно ли это? Жена твоя приезжает в столицу, а я узнаю об этом случайно от Гюльхен.

– Как! – воскликнул министр, с трудом скрывая досаду, – И Гюльхен уже знает об этом?

– Еще бы, – сказала, входя в комнату, Рейс, – и она, и весь город знает, все только о том и говорят, что ты, наконец, поумнел, и твоя бедная жена не будет больше увядать взаперти.

Графиня подошла к Анне, разглядывая ее, как барышник породистую лошадь на рынке.

– Как ты себя чувствуешь, дорогая графиня? – спросила гостья, протягивая обе руки. – Я так рада, что могу приветствовать тебя там, где тебе быть надлежит. Я первая пришла к тебе, но поверь, не пустое любопытство привело меня, а желание быть полезной. Завтра тебе надо быть на балу у королевы, прелестная наша отшельница, а ты только что приехала, не знаешь Дрездена, уж разреши нам позаботиться о тебе. Бедная наша вспугнутая пташка!

Во время этой речи та, кого графиня назвала вспугнутой пташкой, стояла, гордо выпрямившись и ничуть не волнуясь, с сознанием своей силы, будто властвовала здесь давно.

– Благодарю вас, графиня, – ответила Анна спокойно, – да, муж сказал мне, что я должна быть на балу. Но разве это так необходимо? Разве я не имею права сказаться больной, хотя бы от потрясения, что на мою долю выпало такое необыкновенное счастье.

– Я бы не советовала прибегать к такой отговорке, – возразила графиня Рейс. – Никто, взглянув на вас, не поверит вашей болезни, вы выглядите, как Юнона, пышущая здоровьем и силой, никто не поверит, что вы оробели, ибо вы не из пугливых.

Гойм, подав графине руку, повел ее в мрачный аудиенц-зал. Золовка, пользуясь тем, что брат прошел немного впереди, взяла Анну под руку и зашептала ей на ухо:

– Милая Анна, не беспокойся и не упрекай себя. Ты вырвешься, наконец, из неволи, увидишь двор, короля, блеск, великолепие, равного которому нет во всей Европе. Я всегда за тебя страдала и теперь рада, что могу первая приветствовать тебя. Не сомневаюсь, тебя ждет самая счастливая участь.

– Я так привыкла к уединению и покою, – тихо произнесла Анна, – что мне ничего другого не надо.

– Мой брат, – добавила Вицтум, – лопнет от ревности!

И она захохотала.

Три дамы в сопровождении обескураженного министра стояли посередине зала, когда слуга вызвал Гойма. Дверь кабинета затворилась за ним. Графиня Рейс села первая и, склонившись к прелестной хозяйке, зашептала:

– Дорогая моя, я счастлива поздравить вас с началом новой жизни. Поверьте, я могу вам пригодиться. Гойм, сам того не желая, проложил вам широкую дорогу. Вы же прелестны, как ангел!

Анна, помолчав, сказала холодно:

– Вы ошибаетесь, если думаете, что я честолюбива, дорогая графиня. Я слишком долго жила в уединении и праздности, много думала о себе и о свете. И теперь хочу одного: поскорей вернуться к моей тихой жизни и к Библии.

Графиня Рейс засмеялась.

– Скоро все изменится, – промолвила она, подлащиваясь к хозяйке, – а сейчас надо подумать о вашем завтрашнем туалете. Дорогая Вицтум, давайте устроим генеральный совет, надо решить, как одеть Анну, а то она может пренебречь этим. А тебе ведь надо поддержать честь дома твоего брата.

– Анна затмит всех придворных красавиц, как бы она ни оделась, – возразила графиня Вицтум. – Тешен не под силу состязаться с ней, она уже поблекла. Мне кажется, чем скромнее будет туалет Анны, тем больше он будет ей к лицу, пусть другие прибегают к румянам, белилам и мушкам. Анне подойдет обычный девичий наряд.