Графиня Монте Карло

Но Крыщук только головой покачал:

— Вася Толстый — это серьезно. Он сейчас по городу все подметает, что считалось хозяйством Папы Карло.

— Ну а старик куда смотрит? — удивился Филипп, вспомнив Очень Влиятельное Лицо, посетившее его свадьбу полгода назад.

— По слухам Папа Карло скончался в марсельской тюрьме. Похоже на правду, иначе бы Вася Толстый так себя не вел.

Миллион долларов! Ведь это больше половины месячной прибыли. Можно, конечно, перевести деньги за рубеж, бросить все — бизнес, квартиру, загородный дом, «мерседес», Илону, в первую очередь, и смыться навсегда в какую-нибудь Швейцарию. Но ведь и там отыщут!

Месяц подходил к концу, когда позвонил Вася Толстый:

— Ну че, Филя, когда за лимоном приезжать?

Объяснять было бесполезно, что доходов нет, на рынке стагнация, процентные ставки по межбанковским кредитам подняли, да потом, налоговики совсем разбушевались. Откуда доходы?

— Ты че! — заорал Вася, — оборзел, Филя, это у тебя доходов нет! Поросенок киношный! Ты мне это… типа «Спокойной ночи, малыши» не втюхивай. На сало пущу! Короче, послезавтра приеду и бабки заберу — все до копейки. А не будет хватать — на счетчик поставлю!

И трубку бросил.

Как жить честному человеку?

Но в тот же день зашел в офис молодой человек, загорелый и во всем итальянском, дорогом. Прошел в приемную и тихим голосом спросил Филиппа Антоновича. Секретарша Настя, хоть и загляделась на него, но ответила, как учили на случай визита незнакомых людей:

— Филипп Антонович очень занят: у него совещание, а потом он уезжает в финансовый комитет мэрии.

— Я подожду, — не стал настаивать молодой человек и сел скромно на стульчик в уголке.

Больше часа сидел неподвижно. Настя им любовалась и потому забыла предупредить начальство, что, в общем-то, к лучшему. Кухарский вышел из кабинета, а молодой человек поднялся со стула.

— Это к Вам, — растерялась дуреха-секретарша.

Филипп тоже растерялся, потому что узнал парня. Это он был с Папой Карло на его свадьбе, стоял за спиной старика, а потом коробки с подарками заносил.

— Времени в обрез, — показал на золотые часы Кухарский, — надо срочно в банк ехать, а то на картотеку посадят.

— Я на пару минут, — сказал вежливый молодой человек.

В кабинете Филипп сделал скорбное лицо и развел руки:

— Увы, денег нет, а тут еще Вася Толстый требует. Говорит, что я теперь под ним.

Молодой человек в лице не переменился, попросил только разрешения воспользоваться офисным аппаратом. Набрал номер и нажал громкую связь, с тем чтобы Кухарский слышал весь разговор.

— Привет, Вася. Говорят, что ты все подряд гребешь и чужие фирмы под себя тащишь?

— А, это ты, Буратино, — прогремел ненавистный Филиппу голос Васи Толстого, — так нет теперь Папы Карло, так что фирмочки его ничьи теперь. Не дергайся, Сашок, не при делах ты нынче!

— Я маляву от Папы притаранил, и людям уже передал, если не вернешь все, что нахапал, предъява тебе будет.

— Верну, — согласился Вася Толстый, — я типа не знал.

Очень удивился Филипп, а вечером заскочил к тестю узнать, кто такой этот Саша. Крыщук даже обрадовался, сказал, что все теперь закончилось и компанию никто не тронет, раз она управляется человеком Папы Карло. А Саша — это вроде как правая рука старика, причем очень мощная. Молодой человек хоть и тихий с виду, но ударить может так, что уложит любого. Того же Васю Толстого однажды на полчаса отключил, а Вася — человек невероятной силы: в перестроечные годы он один переворачивал коммерческие ларьки вместе с товаром и продавцами. Если старик дело передал, то, значит, все будет хорошо и даже еще лучше.

Но Филипп тестю не поверил: Саша денег не требовал, а это было очень подозрительно. Даже проценты по тем двадцати миллионам, что старик дал, его вроде как не интересовали. Но такого не бывает, чтобы человек чужого не хотел, да и от своего отказывался. Конечно, Филипп оказался прав.

Снег только что сошел, и первая травка полезла из чернозема газонов, утром птицы не давали выспаться, да Илона еще ныла: «Ты меня не лю-ю-юбишь!»

— Му-у! — ответил ей Кухарский, повязывая галстук.

Вот в этот момент и раздался звонок.

— Филипп Антонович, — прилетел из трубки тихий голос, — это Саша. Можно к Вам сегодня заскочить? Есть срочное дело.

— В любое время, — ответил Кухарский.

Но вскоре пожалел о своей любезности: от Буратино всегда можно ждать всякой гадости. Что, собственно, и подтвердилось.

Молодой человек уже ждал его в приемной, а войдя в кабинет президента, отказался от кофе. Но это было не так страшно, как то, что он выложил потом. Он попросил вернуть двадцать миллионов баксов — те, что вложил в компанию «Три «К»-траст» Константин Иванович Шарманщиков.

— Все в обороте, — попытался объяснить Филипп, — прибыль только ожидается. Если вытащить из дела хотя бы часть средств, то рухнет вся финансовая схема, монолит останется без фундамента, завалится и придавит многие фирмы, которые завязаны с «Три «К»-траст».