Графиня Салисбюри

В продолжение этого времени знаменитые дворяне Франции под предводительством Карла Блуа и начальством мессира Людовика Испанского, оставив значительный гарнизон в Нанте, обложили и город Рен. Но как нападение, так равно и оборона были мужественны. Впрочем, жители города не привыкли к шуму военных действий, решились против воли своих начальников сдать город. Поэтому и взошли сами ночью в замок, схватили внезапно Гильома Кадудаля и, заключив в темницу, отправили депутацию к Карлу Блуа, с предложением сдать город так, чтобы приверженцам графини Монтфорской, предоставлена была свобода удалиться со всем их имуществом. Карл Блуа охотно согласился на такое выгодное для него предложение. Депутаты возвратились в город, а так как обывателей было гораздо больше, нежели воинов, и они всем располагали, то и обнародовали на этом условии сдачу крепости, предлагая от Карла Блуа Гильому Кадудалю всякое вознаграждение, какого бы он не потребовал, с тем, чтобы он перешел на сторону французов. Но честный бретанец отказался от этого предложения, не требуя от изменивших своей клятве жителей ничего более, кроме своего коня и оружия. И, получив их, с некоторыми товарищами, которые не захотели изменить ему, проехал через весь город и отправился уведомить графиню, находившуюся, как сказано выше, в Геннебоне, что неприятели заняли Рен.

Французы предполагали, что для окончания этой войны им непременно нужно взять графиню и ее сына, так как муж ее давно уже был у них в плену, затем и пошли прямо к Геннебону. Однажды в половине мая месяца, рано утром, часовые на стенах города, в котором находилась графиня, подняли тревогу. Французская армия начала показываться вдали.

В эту минуту графиня находилась вместе с епископом Леонским в Бретани, его племянником, мессиром Гервеем, защищавшим уже Нант, мессиром Ивом Трезегиди, сиром Ландернау, кастеляном Гингамом, двумя братьями Кири-ками, мессирами Генрихом и Оливье Пеннефорами. Все они по этому военному знаку бросились на вал, окружавший город. Графиня при колокольном звоне разъезжала на ратном коне в мужской одежде и в полном вооружении по городским улицам. Словом, при приближении своем французы нашли, что не только город был хорошо укреплен валом и стенами; но даже и охраняем многочисленным гарнизоном, состоящим в распоряжении опытных в военном искусстве начальников, что и принудило их расположиться лагерем на расстоянии выстрела от города, чтобы приготовиться к осаде. Несколько молодых генуэзцев, французов и испанцев приближались к валу для того, чтобы завязать небольшую сшибку, ежели осажденные только захотят участвовать в ней; но эти последние, сделав вылазку, вступили в бой, и как число противников с обеих сторон было почти равное, то сражение началось с жаром и остервенением, поэтому и можно было полагать, что ежели нападение будет упорно, то и защита отчаянна. После двухчасового кровавого боя, осаждающие должны были отступать, оставив между убитыми, по большой части, генуэзцев, безрассудно бросившихся вперед.