Графиня – служанка (СИ)

Так продолжалось год за годом… Бесконечные забеги по врачам, посещение массажей, реабилитационных центров, санаториев давали мало шансов устроить личную жизнь. Нет, на меня продолжали поглядывать с интересом, но мне было банально некогда. Вообще чудо, что с теми немногими друзьями, которые появились после поступления в институт, удалось сохранить отношения даже после моего вынужденного отчисления, к большому неудовольствию родителей. Это только спустя много лет я смогла осознать, что им просто удобно было пользоваться мной, как служанкой.

Гордостью их была моя старшая сестра Ира, та самая, сумевшая захомутать выгодного жениха своей беременностью и родившая сына, пусть даже и больного. Думаю, если бы у нас был брат, то нас с Таней тут же окончательно перевели в нишу людей второго сорта. Мне так и не смогли простить, что родилась девочкой. Думаю, если бы не категорический запрет врачей на новую беременность, я не осталась бы самой младшей в семье. Родители мечтали о мальчике, наследнике. Смешно было это слышать, учитывая, что у нас была обычная среднестатистическая семья, способная передать в наследство разве что рассыпающуюся трёшку, старенькую дачу и продавленные диваны. Собственно, поэтому отец так и не смог пережить известие о том, что его единственный внук окончательно превратился в беспомощного инвалида. У Тани после свадьбы обнаружились какие-то проблемы по женской части, вследствие чего детей она иметь не смогла, а Ира не захотела портить фигуру новой беременностью, да и опасалась, что снова родится больной ребёнок, а потом уже и не от кого было рожать после ухода мужа. Когда с моими старшими сёстрами в плане продолжения рода окончательно всё ясно стало родителям, тогда-то и вспомнили обо мне, даже смотрины устраивали с неженатыми сыновьями друзей семьи, но, кроме рвотного рефлекса, эти посиделки ничего у меня не вызывали. Не то, чтобы в моём возрасте и положении стоило нос воротить, но… Я решила, что лучше буду голодать, чем есть с помойки в отношении создания семьи. Холостяцкий неликвид как-то не прельщал. Обслуживать очередное великовозрастное дитя ради призрачной надежды на рождение ребёнка того не стоило.

А тут… Самое странное, что в прикосновениях и словах Эйдена ни разу не было совершенно никакого интимного подтекста, но почему же меня так «накрыло»? Корка отчуждённости, которая нарастала на мне годами, внезапно треснула под влиянием обычной заботы и проявления внимания? Да, Эйден совершил немало ошибок, но старается исправить содеянное не для галочки, а искренне, от всей души. Даже то сотрясение было не более, чем досадным недоразумением, хотя и имевшим тяжёлые последствия для меня. Я же первая треснула его палкой от испуга, а Эйден, чтобы не поднимать шума, решил оглушить меня, только не рассчитал силу, решив, что под платком у меня кархет. Полнейший идиотизм, согласна. Но с учётом того, как быстро всё происходило, вполне понимаю, почему так получилось. Когда что-то идёт не по плану — большинство или пугается, или суетится. Чаще всего случается и то и другое. Идеальных людей не бывает: каждый имеет свои плюсы и минусы. Те же, кто кажутся совершенными, зачастую прячут такие комплексы и психологические травмы в прошлом, что не всегда возможно пригладить вставшие дыбом волосы, докопавшись до истины.

После того как влияние отворота ушло, Эйден раскрылся совершенно с другой стороны, показался таким, каким является на самом деле. Увлечённым своей работой, но в чём-то несведущим в обычной жизни, причём не скажу, что он абсолютно инфантилен в этом плане. Отнюдь. Просто сказывается относительная изоляция: он сам ведь упоминал, что рано уехал из дома, потом учился, а затем жил во дворце. Однако пробелы в знаниях или умениях Эйден старается восполнить. В общем, не безнадёжен в этом плане. Я ведь тоже многого не знаю, но не сдаюсь, если упираюсь в стену, и не отступаю. Даже во всей этой истории с отворотом и старым блоком «дядюшки Дерека», не вышвырнул прочь, хотя это было бы самым простым решением, а копался в медицинских справочниках и подбирал лекарства, хотя после обрыва привязки должен был перестать быть заинтересованным в сохранении моей жизни, ведь принцип воздействия оказался разгаданным.

Будучи Просящей, я сполна насмотрелась, как ведут себя по отношению к женщинам не только аристократы, но и обычные горожане. И это к дочерям, жёнам и сёстрам! Про прислугу и вовсе молчу. Не просто же так считалось удачей попасть в услужение к вдове или одинокой госпоже без «высокородных» замашек. Эйден же относится ко мне по-человечески, как к равной, хотя где я, а где он. Мда, Лара, пора тебе признать, что он тебе нравится. И от этого стало ещё более тяжко.