Читаем Графоман полностью

Я всегда был врагом рациональности. Быть странным – очень опасное правило моей жизни. Мне необходимо избавить от смысла каждое свое действие. Сражаюсь за себя, как умею. Мне необходимо выдумывать свои оправдания.

Лабиринт. Найди свой собственный выход из него, и твое самое заветное желание исполнится.

Ничто не пугает меня в жизни больше рутины. Я боюсь своей и чужой рациональности. Большой разум интуитивен.

Я умею бояться. Боюсь всего. Мое творчество – мои заклинания. Заклинаю свою жизнь. Каждый человек следует за кем-то. Я следую только за собой. Хочу больше, чем могу себе дать. Мне следует перестать сопротивляться своей гениальности.

Не отвлекайся – говорю я себе . Действуй по плану.

Раздражение подступает к горлу.

Почему я не действую по плану?

Моя жизнь не удалась. Это правда. Моя правда жестока. Я не смогу говорить с людьми на их языке. Мне не о чем говорить с людьми.

Люди всегда оказывались не такими, какими я хотел их видеть. Жить в выдуманном мире мне мешали те, кто воображали себя реальными. Может быть, мне следует перестать злиться на себя. Только художник имеет связь с общим сознанием и глупо прислушиваться к мнению тех, кто живет только в реальности. Важно лишь одно – неповторимость собственного духовного мира.

Удивительно, как легко можно заставить себя поверить в то, во что тебе хочется поверить.

Я стараюсь изменить себя с помощью слов. Иногда я говорю о себе слова, которые правильнее говорить о самом ненавистном враге.

Нет ничего мучительнее в жизни человека, чем следование выбранной им судьбе. Я боюсь изменить правила моей жизни. Вне литературы я – ничто. Это следует понять раз и навсегда.

Я надеялся, что в этом признании никогда не появится необходимости, но после некоторых размышлений заключил, что этот случай, имеющий отношение к происходящему, должен быть освещен. Я не имел выбора. Как вы считаете? Ведь вы все еще доверяете мне?

Пусть кто-нибудь другой поймет, что со мной происходит. Я стараюсь изменить свою жизнь с помощью слов. Мое писание – преодоление моей неспособности жить.

Все же я успел сегодня подумать о будущем, но хотя и решил, что надо что‑то делать, все‑таки никак не могу понять, что именно. Точнее говоря, с чего начать. Видно, я только тогда приму решение, когда пойму, чего же я хочу на самом‑то деле. Но в данный момент я уверен только в одном: то, что у меня есть, – это не то, чего я хочу.

Я ощущаю жизнь, как ловушку, в которой вынужден метаться, как пойманная мышь.

Мне необходима моя странность. Я боюсь перестать быть интересен себе. Я – очень опасный персонаж своего произведения.

С удовольствием занимается любым объективным делом, если оно сулит в перспективе успех, выгоду. Самое основное в характере – умение быстро и логично действовать. Умеет сочетать в жизни романтическую и практическую стороны. Hе любит хитрить сам и не терпит изворотливости и лживости в других. Обычно вся его деятельность заранее запланирована, поэтому не любит, когда одно поручение перебивается другим, когда приходится одновременно заниматься несколькими делами. Hе любит, когда во время дела отвлекают, лезут с разговорами. Это мешает сосредоточиться. В нем нет глубокого уважения или преклонения ни перед чем на свете, кроме законов природы, фактов, логики. Отважно выступает против начальства и существующих порядков, если они ограничивают его права. Хорошо ориентируется во времени, т.е. ощущает, когда наступил момент решительных действий.

Если до сих пор у меня не было депрессии, то теперь я в нее точно вляпаюсь, и надолго.

Мне приходится говорить о себе, как о неудачнике. Не следовало жить дольше детства. Взрослая жизнь не прибавила к моей жизни ни одного дня счастья.

Разочарование происходит лишь тогда, когда не получаешь желаемого. Не следует ничего желать. Необходимо лишь радоваться тому, что удается получить. Зачем я вообразил себя рассказчиком? Я только нем. Что я стараюсь рассказать своей немотой?

Мне сейчас тридцать три, и меня моя жизнь достала. Я нахожусь в какой‑то критической точке, черт бы ее подрал. И ничего радостного в этом нет. В общем, я живу совершенно не так, как хочу.

Держусь за творчество, как за единственную надежную опору в своей жизни.

Никто не верит словам. Слова – ничто. Люди поклоняются действиям, а для меня любой жест – смертельно опасен. Я не способен ни на что, кроме писания. Очень тщательно собираю досье на самого себя. Очень сложно поверить, что человек, которым я изображаю себя и есть я.

Просыпаюсь утром, и мне нестерпимо хочется одного – спать. Я мертвый человек.

Мне не удается избавиться от пугающего впечатления, которое я произвожу на себя. Я умею быть отчаявшимся.

Почему я боюсь своего неуспеха? Разве неуспех не единственное, что во мне – мое? Меня преследует моя судьба.

Я записываю свои примитивные мысли и воображаю, что они могут иметь ценность. Каждому человеку необходим крик о себе.

Мне нравится жить по законам творчества. Но я боюсь оказаться лишь одним из персонажей своего произведения.

И считайте меня смешным – на здоровье, клал я на вас.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вихри враждебные
Вихри враждебные

Мировая история пошла другим путем. Российская эскадра, вышедшая в конце 2012 года к берегам Сирии, оказалась в 1904 году неподалеку от Чемульпо, где в смертельную схватку с японской эскадрой вступили крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец». Моряки из XXI века вступили в схватку с противником на стороне своих предков. Это вмешательство и последующие за ним события послужили толчком не только к изменению хода Русско-японской войны, но и к изменению хода всей мировой истории. Япония была побеждена, а Британия унижена. Россия не присоединилась к англо-французскому союзу, а создала совместно с Германией Континентальный альянс. Не было ни позорного Портсмутского мира, ни Кровавого воскресенья. Эмигрант Владимир Ульянов и беглый ссыльнопоселенец Джугашвили вместе с новым царем Михаилом II строят новую Россию, еще не представляя – какая она будет. Но, как им кажется, в этом варианте истории не будет ни Первой мировой войны, ни Февральской, ни Октябрьской революций.

Александр Борисович Михайловский , Александр Петрович Харников , Далия Мейеровна Трускиновская , Ирина Николаевна Полянская

Фантастика / Фэнтези / Современная русская и зарубежная проза / Попаданцы
Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза