Графский венец (СИ)

Без слов всё было ясно. Мария с жалостью смотрела на отползшую к стене и рыдающую Иду, которая перестала быть ей простой служанкой, а стала дорогой подругой. Ида мотала головой, намекая, что не стоит провоцировать, и Мария кивнула с пониманием в ответ, еле сдерживая свои слёзы.

Она повернулась к вошедшему в камеру Бьорну и спросила:

— Почему камни были в моей кукле?

— Ах, — спокойно выдохнул он. — Они принадлежали моей матушке. Астарот забрал её за негодность, а камни кто-то украл. Пока мы искали, прошло время. А продавец, кто был и вор, признался, что спрятал камни в куклу и продал сыну сыщика в надежде, что нас однажды за что-то накажут.

— Интересно за что! — посмеялась Ингрид. — Астарот ждёт эти камни. Мы давно собирались его задобрить. Он просил корону, чтобы помогать нам. Без короны он не будет говорить и слова, как сделать мир лучше, нашу жизнь. Да, милый?

Она обнимала Бьорна, и он кивал ей в поддержку, так же улыбаясь в ответ. Мария только успела подумать, что они сумасшедшие, как старуха всунула ей в руки подушку с короной:

— Бери… Совершим священный ритуал!

— Какой ритуал? — с подступающим страхом вымолвила Мария, послушно держа перед собой подушку с короной.

— Не бойся, ты всего лишь станешь одной из невест Астарота, — спокойно ответила Ингрид и улыбнулась. — Это честь.

— А Ида? Не трогайте её, — умоляла Мария, глядя на Бьорна, и он успокаивающе кивнул:

— Посидит пока.

— Она виновата, что помогла тебе бежать, и её повар. Выкрали и деньги, и документы, что мы собирали на нашу поездку, но нам удалось тоже скрыться на время да с помощью верных слуг, которые выдали наглеца повара, узнать, куда бежали. Что ж, не составило труда верным помощникам вас потом и дождаться, — строже вставила Ингрид. — Все ещё ответят нам. А ты будешь отвечать перед Астаротом.

Мария слушала её и страх переполнял всё больше: они всё знали, их разоблачили с самого начала…. всё было и зря и теперь… пропало…

— Вперёд! — ткнула старуха Марии палкой в спину. — Пошла…

Глава 52 (к Астароту…)

Закрыть

Последний закат… Рассвет уж ушёл.

И всё, что должно было, произошло.

Сквозь тёмные тучи закатный просвет:

Тепла, красоты и надежды букет.

Да только надежды уж нет никакой.

И выход один — уйти на покой…

Что завтра не будет, мне кто-то тихо сказал,

Словами простыми веру жизни украл.

А день не простой, не такой, как всегда.

Когда я жила, реальность была!

Теперь же меня почти уже нет,

Душа ещё рядом, но не вижу уж свет.

Пронзительно вороны вдруг прокричали,

Да лицом я мертва, глаза видеть беды устали.

В несчастье жить — что быть мёртвой, пустой.

Уж лучше уж так: уйти… Там покой…

Закрыть

Такого красивого заката Мария, казалось, не видела никогда. Огненные завораживающие краски неба сквозь тёмные, быстро проплывающие кучевые облака…

Мария была вынуждена переодеться в ярко-красное платье с белым шлейфом, нести на белоснежной кружевной подушке золотую корону, увенчанную драгоценными камнями, чтобы преподнести этот дар и себя служителю ада — Астароту…

Мария не верила, что он существует, воспитанная в другой вере: в вере в бога — одного и единственного. Она понимала, что здесь, в замке Врангеля, создалась некая секта, в которую невольно попала, и спасения уже нет.

Уставшая и понимающая обречённость, Мария медленно шла впереди. В спину старуха так и тыкала конец своей трости, подгоняя ступать активнее. Несколько раз из-за этого Мария споткнулась, но корону с подушки не уронила.

Дождь стал мелко накрапывать. Тучи и туман над обрывом… Вороньё пролетело от леса к замку, к воротам, и стало кружить там, словно тоже чувствовало беду, но улететь не смело…

Мария смотрела вперёд себя на ров, на находящиеся за ним ворота. Металлические прутья их тоже показались каким-то символом вечного заключения, из которого могут выбраться только вьющиеся по ним редкие, тонкие стебли плюща. И то его было так мало, что чувствовалось: и он теряет силы бороться…. вымирает…

Закрыть

— Ты уходишь в вечность! — раздался за спиной Марии величественный голос Ингрид.

Её речь эхом разносилась вокруг. Будто никого в мире больше нет. Остались существовать лишь они, но вот-вот мир изменится. Он не умрёт, но станет иным…

— Что такое жизнь? — восклицала Ингрид. — Краткое существование!

— Я верю в бога, — потекли слёзы по щекам Марии.

— На колени! — подошедшая старуха стукнула по ногам её тростью.

Мария послушно села на каменную тропу перед обрывом. Тело задрожало. Отчаяние сдавило внутренними цепями страха. Вера в бога была, но вера во спасение — нет…

— Бог даровал жизнь, а смерть… Она дарует вечность! — воскликнула позади Ингрид. — Иди к Астароту!

Мария сглотнула. Она с ужасом увидела вставших по обе стороны от неё палачей. Это были такие же стражники, как те, в чёрных плащах. Только теперь плащи были красными, словно кровь. Лица скрыты под капюшоном… Красные топоры…