Графский венец (СИ)

И выглядела напуганной, и расстроенной. Виллиам был не менее взволнован, но видно хотел что-то сказать, раз сюда пришёл. Глядя на него, Мария и хотела видеть его, и нет. Она терялась, а судьба заставляла жить по-своему и терпеть всё, что приготовила…

* — из — «Память и надежда», Эсайас Тегнер.

Глава 56 (Хочу…)

Закрыть

— Лучше уходите, — поспешила Мария сказать, тяжело выдохнув.

— Я должен поговорить с вами. Мы должны, — искал Виллиам подходящие слова. — Всё может быть хорошо.

— Я лучше стану как то ваше старое фортепиано, — усмехнулась она.

— На нём не сыграешь, — понимал Виллиам.

— Вот именно.

— За это время я ближе познакомился с вашими близкими и… Я учу русский, — кратко, как мог, рассказывал Виллиам, и Мария удивилась:

— Зачем он вам?

— Я люблю вас, — тут же признался Виллиам.

Воцарилось молчание. Даже природа будто затихла. Слышен был лишь фонтан… Мария смотрела в глаза любимого, но… было страшно вновь ошибиться, поверив в искренность чувств. Она боялась, что снова будет грезить, придумает всю романтику, а потом наступит разочарование, потому что была слепа к реальности.

— Нет, — выдержав долгую паузу, всё же ответила она и отступила. — Это слишком быстро.

— Понимаю, — кивнул Виллиам, видимо, ожидая подобного. — Мы должны присмотреться друг к другу лучше.

Взгляд его, любимого, до боли желанного был печальным, словно наполнен отчаянием несбыточной мечты…. большой мечты…

— Я так и знала…

— Знала? Знали?!

— Вы его брат, — пожала плечами Мария, пытаясь держать себя отстранённо, чтобы не выдать настоящих чувств. — Вы сами говорили, от Врангеля счастья нет. Вы были правы.

— Я бы хотел, чтобы вы стали счастливой, — понимая всё по-своему и принимая провал, кивнул Виллиам.

— На самом деле, я, — искренне и тепло взглянула Мария. — Вы спасены, я старалась вам помочь, спасти.

— Да, спасти… Я благодарен. Я увидел, какая вы отважная и как чиста.

— Вам лучше уйти. Теперь вы вернётесь спокойно домой, в Англию, — набравшись какой-то нужной смелости, вздохнула Мария.

— Что? — не понимал Виллиам. — Зачем мне туда?

— Как? К жене и сыну, — поразилась его словам Мария.

— Что?! Я не женат… Если вы про женщину ту… Она не моя…

Закрыть

Оба замолчали. Они общались взглядами… Удивление от услышанного повергло их в некий шок и попытку осознать произошедшее… Ошарашенные, вопрошающие, удивляющиеся… Неужели красивые сны и мечты всё же могут сбываться?

Не выдержав того, что боялась поверить в обратное, Мария резко отвернулась. Виллиам сразу встал ближе. Он осторожно коснулся её плеч… Будто боялся, что она сейчас испарится, как сон…

Нежно, медленно Виллиам повернул Марию к себе. Их взгляды с дрожью взволнованных душ снова встретились. Тёплая волна пробежала по телу каждого, и расставаться с тем, что теперь ласкало где-то внутри, не хотелось. Возродилась вновь вера. Стало свободно, легче дышать. То спокойствие, о котором мечталось когда-то, само незаметно вошло в жизнь…

— Ах, — с умилением наблюдая за Марией с Виллиамом, стоящими далеко в саду, вздохнула Иона.

Пётр, её любимый супруг, отец её троих сыновей и дочери, встал рядом и, как всегда, притянул в объятия. Оба любовались тем, как лица Марии и Виллиама становились всё ближе, руки смелее обнимали, а губы… наконец-то воссоединили их судьбы сладостным поцелуем…

Закрыть

— Всё, — улыбнулся Пётр и задвинул шторы.

— Ты что? — удивилась Иона, желая смотреть дальше. — Да, я хотела всегда, чтоб она была под присмотром, но…

— Иногда надо отпускать. Не всё видеть, — смотрел с намёком исподлобья милый.

— А меня, ты тоже не хочешь видеть? — кокетливо вопросила тогда Иона.

— Тебя хочу, — с вожделением ответил он. — Потому и зашторил окно… Чтоб нас не видели…

Он страстно прижал её к себе, покрывая жаркими поцелуями лицо, шейку, спускаясь к вздымающейся в глубоком разрезе груди, а там оба — скорее, пока время не убежало вперёд, пока жизнь не выпустила на волю новые тревоги, — опустились на постель.

Иона от наслаждения неудержимо стонала под ласками вечно любимого супруга. Он восторженно стонал от радости ощущать их одним целым и добраться вновь, вновь, вновь до самого пика экстаза… А когда оба, утомлённые и счастливые, молча лежали и нежно обнимали ещё горячие после этого праздника тел друг друга, Пётр нежно стал напевать, а Иона подпевать одну из его песен, посвящённую снова только ей:

Нежная краса-голубка

Душу мне свою открыла.

И святая, и земная -

Всё в тебе: мир, жизнь и сила.

Помнишь, как кружили в танце?

Помнишь ревность? А любовь?

Помню на щеках румянец

От признаний, ласк даров.

Ты меня собой пленила

И не только красотой.

Ты всю жизнь мне изменила,

Сделав красочной, большой.

Без тебя, я понял сразу,

Не прожить уже ни дня.

Ты за мной — а мне то в радость,

Моя голубка, моя весна.*

* — из романа «Шпагу или жизнь!», Татьяна Ренсинк.

Глава Заключение — часть 1

Закрыть

Багряная листва на ладонях.

Прошло время детства.

В разноцветных коронах

Красуются деревья: приветствуй!

Ещё один год проходит,

Но не покидает любовь.

Она от всех бед уводит

И дарит счастье вновь и вновь.

Я жду тебя, любимый,

Чтобы тебе уже сказать,