Грайлок - мир грехов

- Дитя Зимы! - выкрикнул Туйвин. - Потому Зима к ней и тянется! Может, и нету моей вины вовсе, а? Может, тут зимние чары? Зима за своим дитем тварь послала, а мой ледник… ну, просто вышло уж так, что через мой ледник тварь проникла. А может, она там волшебством образовалась, а? Это чары Зимы, а? Может, через холодное место Зима куда угодно дотянуться может, а?

В зале зашумели, Гемон склонился к красному жрецу, они стали шептаться.

- Мума - хорошая девочка, - возразил приемный отец. - Мы ее вырастили, ничего худого отродясь не видали, добрая она и послушная. И Солнце нас за благой поступок наградило, родную доченьку послало. Мума добрая, и Хаса ее любит! Десять лет мы сиротку растили, вот нам и награда вышла, собственное дитя!

Морт сам не понял, что его толкнуло с места, он опомнился, уже поднимаясь на подиум.

- Мастер Гемон, можно мне сказать?

Шум в зале тут же стих. Все разглядывали Морта.

- Я ведь тоже вроде как свидетель, - продолжил он. - И могу точно описать, как что со змеей было.

- Это верно, - согласился глава Совета, а ныне верховный судья. - Говори.

- Девочка не может быть тварью Зимы! Змея - вот тварь, а она на девочку напала. Мума сестренку заслоняла, спасти хотела.

- Верно, так и было, - поддержал Эдрик. - Молодец девчонка! Сестру спасала.

Зрители заговорили все сразу. Гемон замахал руками:

- Хватит, хватит! Замолчите все!

Потом вспомнил о своем молоточке и стучал, пока зал не стих. Потом он коротко переговорил с другими судьями. Морт тем временем вернулся на место. В его сторону косились, и он старался не глядеть по сторонам. Тут мастер Гемон поднялся, и все уставились на него. Откашлявшись, глава Совета объявил приговор:

- От имени общины славного Лайвена признаю владельца ледника мастера Туйвина виновным в греховном пренебрежении своими обязанностями. В качестве наказания назначаю полугодовую службу на границе Зимы.

- Раз он так хорошо знает снега, как говорит, пусть применит свой талант на пользу городу, - поддакнул красный жрец, кивая бритой башкой.

Стукнул молоток, и тут же заверещал приговоренный:

- Добрые мастера, как же так! А ледник, а хозяйство? Как же оно? Кто будет снабжать мясника льдом? И прочих моих клиентов? Хозяйство пропадет, по миру пойду!

- У тебя три недели, чтобы привести дела в порядок и без спешки продать ледник, - громко, чтобы перекричать шум в зале, ответил Гемон и еще раз стукнул молотком, в этот раз так громко, что под сводами загуляло эхо. - Все, суд окончен!

Морт торопливо встал, ему было немного не по себе среди такого количества людей, которые, к тому же, пялятся в его сторону. Во всяком случае, ему казалось, что пялятся. Может, до того, как уснуть на Поле Греха, он был отшельником? Вообще-то, он выглядит слишком молодым для отшельника… Проталкиваясь в толпе к выходу, он представил себе лицо, глядевшее из серебряного зеркала Кувеша. Незнакомое лицо. А может, в прошлой жизни у него не было зеркала?

На площади перед зданием Совета он остановился, чтобы подождать Эдрика, который вот-вот освободится. Мимо проходили люди, обсуждая суд. Кто-то подергал за рукав, Морт обернулся. На него, подслеповато глазами, смотрел подсудимый. Рука сама собой метнулась к поясу, но ножен там не было. Наверное, я был воином, решил Морт, опуская ладонь. Первое движение - к оружию, это привычка бойца.

- Ты, парень, наверное, думаешь, что я на тебя сержусь? - спросил Туйвин. - А я вовсе не сержусь. Только вот что: твое вмешательство ничего не меняло, понял? Они бы меня все равно обсудили бы. Красный давно на меня зуб точил, потому что у меня греховный промысел, а Гемон хочет мой ледник купить. Я смелый, я езжу за границу Зимы, подмастерьев натаскал, и Гемон думает, что они без меня управятся, а он хозяином будет над ними. Ничего у него не выйдет, конечно, только люди зазря пропадут. Вот увидишь, за эти три недели он же у меня ледник и выкупит, да еще задешево.

Морт молчал.

- Слушай, - глазки Туйвина заблестели, - а может, он и змею мне подбросил, потому что сомневаюсь, чтобы я мог такую здоровенную тварь проморгать. Может такое быть, а?

Тут он оглянулся и сказал:

- Ну ладно, я пойду, у меня теперь забот по горло!

Проследив его взгляд, Морт понял, что спугнуло болтливого Туйвина: к ним шли Эдрик, Медж и крестьянин, приемный отец Мумы.

Последний тут же ухватил Морта за руку и стал трясти:

- И тебе, парень, тоже спасибо. За дочек моих, я ж тогда толком и поблагодарить не успел, и за то, что нынче ты правду сказал. Благое дело, благое!

- Да ничего, - пожал плечами Морт, высвобождая руку. - Как Мума?

- Тебя вспоминает, - крестьянин расплылся в улыбке. - Она ж всегда помалкивала, не любит немоту свою показывать, а тут все "М-р-т" да "М-р-т". Особливо когда я в Лайвен на суд засобирался, так не отходила от меня. "М-р-т", говорит. Ты приходи к нам, как сумеешь. Мы в Нижнем Бору живем. Деревня такая, Нижний Бор. Хаса рада будет, а уж Мума - и подавно. Звать-то тебя как?

- Так дочка твоя его Мортом назвала, - объявил, ухмыляясь, Эдрик. - Так и зовем теперь.

- А по-настоящему как?

- Он не помнит, он с Поля Греха в город пришел.