Читаем Грамматическая Аптечка полностью

дев

дев (дежд)

дел

дерг

держ

див

длин

Фрагмент нашего словарика русских корней

Кто символикой отделывается, кто батальные сцены выписывает - каждый своей иллюстрацией пытается сказать, "про что" тот или иной корень.

Варианты заданий

Но вот на дом задано нарисовать очередную пару деревьев, например, с корнями ЕДИН и КАЗ/Ж.

Еще на перемене ребята ставят стулья в круг - они привыкли к пятиминутной словесной разминке. Начало урока. Ребята садятся в круг с гербариями, открытыми на нужном дереве. В определенном ритме, который я отбиваю в ладоши, они передают по (или против) часовой стрелке свои блокноты (в театральной педагогике есть такое упражнение). Хоп! Направление поменялось. Стоп! - и по кругу каждый читает слово с корнем ЕДИН (или КАЗ/Ж) из того гербария, который сейчас оказался на коленях.

Так озвучиваются и замечательно интересные слова с нужными корнями - поединок, единорог, приказчик, и "огурцы" - съедено, седина, казак. Последние, впрочем, опротестовываются поднятием вверх скрещенных рук.

Рассевшись по своим местам за партами, ребята за минуту (я засекаю по секундомеру) добавляют к своему дереву три полюбившихся им слова из тех, что прозвучали. Можно ограничить круг прочитываемых слов (например, какой-нибудь частью речи), и тогда ребята кинутся записывать глаголы или причастия (чем не повторение и закрепление?) А я радуюсь тому, что сумела еще раз обратить внимание своих учеников друг на друга: может быть, кто-то удивился интересному слову и взглянул на его хозяина с любопытством?

Периодически мы устраиваем блиц-диктантики - по слову с каждого дерева. При этом диктую вовсе не обязательно я.

Или такое задание: за одну минуту написать как можно больше слов с данным корнем.

Знать в лицо

Так или иначе, а корень становится узнаваем всюду, даже в словах, с которыми раньше не встречался. Дети его просто, что называется, знают в лицо. И им нет надобности лихорадочно подыскивать проверочные слова. А уж их коварство-то известно, и мне совсем не хочется, чтобы мои дети принялись "проверять" корни с чередованием гласной. А это сплошь и рядом, и не только в начальной школе.

И вообще, привязанность к проверочному слову - прямо-таки болезненная. А что это за слово? Как устроено? Что проверяет? (Или вот "11 глаголов-исключений" - та же история. Большинство учеников отбарабанивают их наизусть, как только заслышат слово "спряжение". А что это за глаголы? Из чего исключения? В лучшем случае, говорят: "Из правила". Из какого правила, господа хорошие?)

Даже у старшеклассников подчас не срабатывает механизм обнаружения корня, слово одиноко чувствует себя в их головах: ни семьи, так сказать, ни детей. В таких случаях я включаю в работу гербарий, и он, представьте, еще ни разу меня не подвел.

Средство второе

В АТМОСФЕРЕ ДРУЖБЫ И... ВЗАИМОШТОПКИ

Можно ли на уроках русского языка как бы невзначай открывать справедливость опостылевших правил? Готовиться к экзамену по русскому языку - и при этом не переставать удивляться и радоваться тому же самому русскому языку?

Еще большая редкость на уроке - это разговор (не дискуссия, запланированная учителем!), нормальный живой разговор учеников друг с другом. Не по поводу плеера и уж тем более не на предмет покурить на переменке. А... по делу. По материалу урока.

Как устроить ребятам эти встречи - встречи друг с другом (в этом, может быть, самая наша главная педагогическая задача и есть?), встречи с предметом? И при этом чтоб еще и скучно не было. А?

Оказывается, можно. Например, так.

Дырявый текст

То, что в обычных упражнениях по русскому языку называется "вставить пропущенные буквы", у нас называлось "заштопать дырки". Слово дырки в том или ином контексте растворено в самом воздухе ученической жизни.

Дырки (пропущенные буквы) есть в упражнениях учебника, во всех дидактических материалах по русскому языку. Но все эти дырки - чужие, не собственного приготовления, навязаны школьнику разными умными дядями и тетями. Штопать дырки соседа по парте (дырки, которые тот проделал собственноручно в своей "рукописи") - это уже полюбопытнее занятие. Так ведь? Тогда и соседу - чтобы он в это время не скучал - надо что-то предложить взамен.

А как научиться свои дырки выдумывать? Идею дырявого текста собственного приготовления нам подарила знаменитая московская учительница Лидия Константиновна Филякина.

Рецепт изготовления

В каком месте текста могут быть дырки? Конечно, в "ошибкоопасном", слабом. Где тонко, там и рвется, не правда ли?

У гласных - свое "тонко", у согласных - свое. Еще "тонкие" места - это всякие знаки (ь и ъ), дефисы, альтернатива "вместе или раздельно?" и тому подобное. В корне, в суффиксе, в приставке, в окончании. Каждая дырка - непременно какая-нибудь орфограмма.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки