Грамматика цивилизаций

В Англию это слово приходит в 1772 г., а может быть, и раньше, приобретает написание civilization и замещает слово civility, бывшее в обиходе уже долгое время. Без труда оно завоевывает и Германию (Zivilisation), где соседствует со старым словом Bildung. В Голландии, напротив, оно сталкивается с существительным beschaving, образованным от глагола beschaven, что означает «утончать вкус, облагораживать, цивилизовать». Beschaving, используемое примерно в том же значении, без труда берет на себя понятие цивилизации и успешно противостоит иноземному слову, хотя иногда используется и оно — в написании civilisatie. То же противодействие и по тем же причинам встретило новое слово и тогда, когда оно перешло Альпы: в Италии уже существовало и быстро вошло в обиход «цивилизация» старое и красивое слово civilta, которое еще использовал сам Данте. Оказавшись на своем месте, итальянское слово civilta помешало внедрению в разговорную речь нового иностранного слова, но не смогло помешать бурным дискуссиям вокруг самого понятия. В 1835 г. Романози сделал неудавшуюся попытку внедрить слово incivilmento, которое в понимании этого автора означало переход к цивилизации, а также и саму цивилизацию.

Распространяясь по Европе, новое слово «цивилизация» шло рядом со старым — культура (еще Цицерон писал: «Культура есть душа философии»), которое «молодело» и приобретало почти то же значение, что и цивилизация. Долгое время слово культура оставалось как бы дубликатом слова «цивилизация». Так, в своих лекциях в берлинском университете в 1830 г. Гегель равно употребляет и то и другое слово. Но настал день, когда оказалось необходимым различать их.

Понятие цивилизации имеет в действительности по меньшей мере двойной смысл. Оно означает одновременно моральные и материальные ценности. Карл Маркс, например, отличал инфраструктуры (материальные) от суперструктур (духовных), которые были взаимозависимыми. Шарль Сеньобос шутил: «Цивилизация — это дороги, порты и причалы», желая тем самым сказать, что цивилизация — это не только разум (дух). «Это все человеческое знание», — утверждал Марсель Мосс, а историк Эжен Кавеньяк говорил: «Это минимум науки, искусства, порядка и добродетели…»

Итак, цивилизация имеет по меньшей мере два уровня. Отсюда попытка многих авторов различать два слова — культура и цивилизация, представляя дело таким образом, что одно слово несет в себе духовный смысл, а другое означает материальные блага. Но случилось так, что никто не принял окончательно такого деления: в разных странах и даже в одной стране, в разное время, разные авторы трактовали эти слова по своему.

В Германии после некоторого периода колебаний приоритет практически был отдан слову «культура» (Kultur) при сознательном обесценении слова «цивилизация». Для Ф. Тённиса (1922) и Альфреда Вебера (1935), «цивилизация» означает лишь единство технических и практических знаний, набор средств для воздействия на природу; напротив, «культура» представляет собой нормативные принципы, ценности, идеалы — одним словом, разум (дух).

Эти позиции объясняют странное на первый взгляд для француза замечание немецкого историка Вильгельма Моммзена: «Сегодня (1951) долг человека состоит в том, чтобы помешать цивилизации разрушить культуру, а технике — человеческое существо». Эта фраза удивляет нас потому, что в нашей стране, как в Англии или США, слово «цивилизация» остается доминирующим, тогда как в Польше и в России, подобно Германии и под ее влиянием, первое место занимает слово «культура». Во Франции слово «культура» сохраняет свое значение только при обозначении «всякой личной формы духовной жизни» (Анри Марру): мы говорим о культуре, а не о цивилизации Поля Валери. Цивилизация означает прежде всего коллективные ценности.

Ко всем этим сложностям добавим еще одну — последнюю и самую значимую. Начиная с Э.Б. Тайлора (Первобытная культура, 1874), англосаксонские антропологи старались использовать для обозначения исследуемых ими первобытных обществ термин, который бы отличался от термина «цивилизация»; англичане им обычно обозначают современные общества. Они скорее скажут (и все антропологи вслед за ними повторят), примитивные культуры, чтобы отличать их от цивилизаций развитых обществ. В этой книге каждый раз, когда мы будем про-товопоставлять цивилизацию культуре, мы будем прибегать именно к такому двойному разграничению.