Грань

Графа, разговора форма! А бумага для разговора, поле, его платформа! Книга писателя, это его разговора с читателем форма! Его, автора, манит писать идея и он, писатель, сам живёт жизнью героя, радуясь и за него болея. Своих героев он в жизнь выводит, и он свои действия вполне правильными и разумными находит, хотя написанное, далеко не всем нравится и не всегда подходит. Кто же его разумом руководит, когда он пишет тёмное и его червь сомнения не сосёт и не сверлит? Каждый ли изданный писатель, своим произведением, хорошим словом, поступком, учит, и нравственные мысли у читателя будит? Бывает и вредит, но ему, ты графоман, никто не говорит. И только бедный графоман отдувается, когда им написанное, издательствами не замечается. Он, графоман, имеет в написанном, какой-то хорошо видимый изъян? И графоман, как и писатель, выполняет, поговорить с кем-то, своей души план, но ему издательства говорят, что это не литература, а вашей души заблуждения, обман. Так кто же такой графоман, неужели там всё пустое и серый туман и нет мыслей цветущих, чудных полян? У нормального материала действие идёт вперёд, там добросовестно трудится народ, а душа героев плачет и поёт и у мыслей материала высокий полёт! Какую автор выбирает тему, такую он и имеет у своей нравственности эмблему. У каждого литературного произведения должен быть не только эпиграф, но и эмблема, которая призывает, чтобы добром и миром решалась любая в жизни человека проблема! Зачем описывать человека злобного увёртки, штуки и какие он при этом произносит звуки? Кому они нужны, если они по своей сути вредны? Графоман, разговорная форма. Графоман, игра, форма знания! Графоман, разговаривать, форма мании. Только ли у графомана есть мания, а может и у того, кто описанию преступных действий отдаёт своё внимание? Нетрудно догадаться, кого манит читать про преступления, тому по душе такое явление. Почему-то считается, что графоман, это кто-то другой, но не любой пишущий? Заглянуть надо в слово, графоман. Человек лепит, рисует, пишет, создаёт музыку, только в том состоянии, когда это дело его влечёт, суть манит, а иначе ничего хорошего, без вдохновения не получится. Графоманом почему-то считают только пишущего человека, на самом деле, к этой категории относятся все художники. Я говорю не о болезни человека, графоман, диагноз которым ставят врачи. А если такую болезнь ставит редактор издательства, то это дело неправомерно, и незаконное, это в корне неправильно. Редактор имеет право оценить материал, как он считает нужным, не затрагивая личности человека и его не унижая. Про себя можно признать произведение бездарным, избегая диагноза, графоман, ставить диагноз, дело врача! Слово графоман ничем не хуже других и не вина слова, что медицина вяла его для диагноза какой-то болезни. Пишущий графоман и болезнь графоман, это большая разница. Графоман, игра, форма манит! Графоман, игра, форма наблюдения! Если человек не будет наблюдать и размышлять, новое он не сможет сказать. Таковы все творцы искусства. Какое могут быть возражения, если каждый творец со своим видом искусства связан неразрывно, и оно его держит в плену, манит. Человек становится больным, и ему ставят диагноз графоман, когда он переходит допустимую Границу. Графоман (больной), граница нарушена, форма маниакальности. Маниакальный, темнота человека, ненормальный. Он видит одно, остальное не освещено и это страдание для человека. В первоисточнике слово Графоман было с хорошим смыслом, а когда слово взяли в диагноз болезни, то второе понятие оттеснило первое и о нём забыли. Кто-то хорошо рисует, кто-то плохо, но ему диагноза никто не ставит, никто не осуждает, и позволяют и даже призывают лечиться рисованием. Кто-то хорошо пишет, кто-то плохо, так ему тут же норовят поставить диагноз, графоман. А какая разница, рисовать, танцевать или петь любительски можно, а вот писать любительски нельзя? Умение писать, это хорошо, но плохо, когда нет такого таланта. И плохо он пишет потому, что у него нет, мании писать, а он берётся. Все художники имеют манию, это неоспоримо, что искусство ими любимо. Мания людей искусства не просто мания, это талант и трудиться большое желание. Когда художника манит цель, так это именно то состояние, которое нужно, чтобы создать произведение искусства. О тех, кто болен, я не говорю, это не этично. В «справочнике писателя» Эльвира Барякина прямо предупредила, что графоманам не надо обращаться в издательства. Такое впечатление, что они атакованы больными людьми, и редакторы поднаторели, в войне сними. Если материал с первых строк не показывает, что пишет человек разумный, так его можно и не читать. У нормального человека мания к своему делу не просто мания, там знания! Мы же не путаем холодное и горячее и о болезни мания речь не ведём.