Грань

Кто бы ни вел бежевую машину, на той улице не жил. Он продолжал и дальше ехать за нами.

Светлый седан. Ни года выпуска, ни марки, ни модели…

Вероятно, Лавинг сменил транспорт. Или, напротив, воспользовался той же машиной, потому что мы прежде ее не видели. Я обдумывал это, но подмогу по радио пока решил не вызывать. Опять-таки потому, что не хотел привлекать к нам лишнего внимания.

Какое-то время достаточно не спускать глаз с этого бежевого сопровождающего.

Кесслеры успокоились, пусть и не совсем. На переднем сиденье Райан продолжал разыгрывать из себя впередсмотрящего. Маятник настроений Мари со странной легкостью раскачивался от безудержной истерики через фазу сдержанности до игривого кокетства. Меня она продолжала называть «нашим гидом», и от этого я раздражался куда больше, чем от ее панических воплей полчаса назад. Джоанн снова замкнулась в себе и лишь смотрела невидящим взглядом сквозь боковое стекло. Интересно, размышлял я, она всегда была такой пугливой или на ее характер столь глубоко повлиял тот эпизод шесть лет назад, когда ей самой грозила смерть и у нее на глазах убили хозяев магазина, а Райана тяжело ранили? Но я заметил также, что если эмоционально она действительно дошла сейчас до крайности, то глубинные основы ее характера не были так сильно затронуты. Реакция моих клиентов на то, что по их следу идет преступник, очень часто проходила несколько уже известных мне стадий: отрицание, гнев, поиски выхода из положения, депрессия, принятие факта как должного. Отстраненность Джоанн была лишь одной из форм неверия в происходящее, отрицания самой его возможности.

За все то время, что мы в спешке покидали район, где жили Кесслеры, пользуясь самым запутанным маршрутом, Джоанн произнесла только две фразы. Сначала она сделала вполне здравое умозаключение, что по крайней мере ее приемной дочери и Картеру ничто не угрожает, поскольку теперь мы знали, где именно прятался Лавинг и его предполагаемые сообщники. Потом Джоанн начала вслух строить догадки о том, что с женой Тедди Нокса тоже едва ли случилось самое страшное. Убив ее, Лавинг утратил бы мощное орудие воздействия на Тедди, с помощью которого мог бы принудить того не давать против себя показаний. Это тоже было вполне разумным предположением. Однако столь же возможным представлялся вариант, что для Лавинга не имели никакого значения информация, которой владел Тедди, и его показания. В таком случае ему гораздо удобнее было бы избавиться от его жены. Я склонялся ко второй версии, но вслух не сказал об этом.

Райан попросил меня позвонить Фредди и выяснить судьбу жены соседа, но поскольку существовала вероятность, что они с Гарсией и другими агентами (при условии, что все были живы и невредимы) вели сейчас перестрелку с Лавингом и его людьми или преследовали их, я не хотел влезать со своим звонком. Имей Фредди сообщение для меня, он уже вышел бы на связь сам. Именно это я и сказал Райану. Он кивнул и, хотя мой отказ вызвал у него очевидное раздражение, вернулся к своему добровольному занятию — продолжил наблюдение за дорогой.

Внезапно и резко я свернул на стоянку у закусочной «Бургер кинг» и остановил машину.

Немало удивив меня, первой очень быстро отреагировала на это Мари.

— Эй, послушайте, можно я выскочу на минутку? Прямо перед нами телефон-автомат.

— Нет. Всем нужно оставаться в машине.

— Ну пожалуйста! — Она капризничала, как ребенок, просивший сводить его в магазин игрушек.

— Нет, — повторил я.

— Но ведь звонок нельзя отследить, или как там вы еще выражаетесь? Ну правда же! Я все знаю об этом.

— О чем ты знаешь? — спросила сестра.

— Об этой самой разведке. Я смотрела серию «Морской полиции». Когда нужно сделать безопасный звонок, шпионы всегда пользуются автоматами. Их невозможно вычислить — так там говорили.

— Простите меня, но никаких звонков, — сказал я.

— Ах, какой вы зануда! Я требую присутствия моего адвоката! — Теперь Мари изображала девочку-подростка и бесила меня все больше. В конце концов я перестал обращать на нее внимание.

Я дожидался, когда мимо проедет бежевый автомобиль. Но он не показывался. Через десять минут я вернулся на дорогу и как следует разогнался, подрезая другие машины и проскакивая чуть ли не на красный. Мне сигналили возмущенные водители, а один показал вытянутый средний палец. Однако бежевого «хвоста» видно не было.

На моем мобильном телефоне определился вызов от Фредди.

Наконец-то…

— Твои парни, что дежурили в машине напротив дома, в порядке? — сразу спросил я.

— Да. Хотя им здорово досталось. Нужно пристегиваться ремнями. Но уж такой урок они усвоят надолго.

— А что за история со стрельбой в университете? — Я почти не сомневался, что это лишь трюк, но сомнения все же оставались. В первую очередь, конечно, меня волновали возможные жертвы, но, кроме того, хотелось узнать, не добавил ли Лавинг в свой и без того богатый репертуар еще один номер. Нечто новенькое, что впредь придется иметь в виду.

— Ты оказался прав, сынок. Фальшак, как трехдолларовая банкнота. Ложная тревога. Но из-за нее шестьдесят полицейских потратили впустую целый час.