Грань бездны

– Этого не случится, если вы выполните все условия вашего договора с Макферсоном, – перебил меня Убби.

– Но ты – не Макферсон, чтобы нами распоряжаться! – выкрикнула у меня из-за спины Долорес. Гуго вжал голову в плечи и отступил от нас на два шага. Видимо, затем, чтобы брат Ярнклот не забрызгал его нашими мозгами.

– Кто эта женщина, которая имеет наглость встревать в мужской разговор? – прищурившись, вгляделся в Малабониту Сандаварг. Такое впечатление, что он лишь сейчас ее заметил. Мне даже стало за нее обидно, ведь Моя Радость всегда казалась мне такой очаровашкой. Да и не только мне. Везде, где бы она ни появилась, всегда невольно притягивала к себе взгляды мужчин.

– Это моя жена Долорес. Она – полноправный член нашей команды, поэтому ей тоже разрешено принимать участие в переговорах, – поспешил я объясниться.

– Давать слово глупой женщине?! О, как же я ненавижу ваши распущенные южные нравы! – признался северянин. – Но раз у вас так заведено, значит, традицию нужно уважать. Как, впрочем, и чужих жен – это уже священная традиция наших краев… Да, женщина, ты абсолютно права: я не Макферсон и не ваш наниматель. Но я – человек, который отвечает за этот груз гораздо больше, чем вы! Поэтому ваши колебания и нерешительность вынуждают меня объявить, что отныне «Гольфстрим» переходит под мое командование, а его шкипер будет выполнять мои приказы всю дорогу отсюда до Гексатурма. Что вам грозит за неподчинение, я уже сказал и не намерен повторяться. А теперь, Проныра, поднимайся со своей командой на борт и приступайте к выполнению ваших прямых обязанностей! И без разговоров, загрызи вас пес! Здесь нам задерживаться не только глупо, но и опасно…

Нэрский Столп скрылся за горизонтом вечером, примерно за полчаса до ночной остановки. Впрочем, его исчезновение не придало мне ни покоя, ни уверенности в завтрашнем дне. У посланных на наш перехват гвардейцев наверняка имелись при себе почтовые голуби. Так что когда Сенегалец отыщет трупы кабальеро, он обязательно отправит дону Балтазару тревожную весточку, где бы тот ни находился. После чего Кавалькада ринется за нами в погоню и будет скакать без отдыха и сна до тех пор, пока нас не настигнет. Демерарские рапидо несут всадников по хамаде сутки напролет, а вот наш тяжелый, неповоротливый «Гольфстрим» может уповать лишь на глаза впередсмотрящего. Какой бы зоркой ни была Малабонита, проницать взором ночь она, увы, не умела.

Настроение у всех, кроме ублюдка Сандаварга, было подавленное. Появлению на борту нового пассажира – или, точнее, захватчика – обрадовался один Физз. Завидев его, вальяжно разлегшегося на крыше рубки, Убби неожиданно подошел к варану и, почтительно склонив перед ним голову, проговорил что-то на непонятном языке, в котором преобладали шипящие и свистящие звуки. Нас это, однако, не слишком удивило. Вся Атлантика наслышана о культовом поклонении северян животным, обладающим способностью фосфоресцировать. Но мы все равно затаили дыхание, предвкушая, что ответит ящер на почтительность Сандаварга. «Херьмо!» – вот как старина Физз без обиняков ее оценит. То-то, поди, после таких слов у краснокожего рожа от злобы вытянется…

Херьмо не херьмо, а рожи в итоге повытягивались у нас. И не от злобы, а от изумления. Варан и впрямь ответил Убби! И не по-человечески, а на том же самом тарабарском языке, на каком обращался к нему захватчик!

И ладно бы этим их коротким разговором священнодействие завершилось! Нет, ящеру этого показалось мало! Прошипев приветствие (или что он там сейчас произнес), он спустился с рубки, подковылял к северянину и, взъерошив чешую, позволил тому почесать ему шею. Что, между прочим, всегда считалось исключительно моей привилегией! Вид у Физза при этом был настолько довольный, как будто раньше, когда я оказывал ему подобную любезность, он лишь из вежливости притворялся, что млеет. И вот в кои-то веки отыскался в Атлантике человек, доставивший ему истинное, ни с чем не сравнимое наслаждение!

– Предатель! – сжав кулаки, процедил я и демонстративно отвернулся, не желая смотреть на это безобразие. – Ну погоди, старый лежебока, ты еще поклянчишь у меня курадо! До самого Гексатурма будешь одними мотыльками питаться!..

Пристроив неразлучных братьев Ярнклота и Ярнскида в пассажирском кресле, сам захватчик расположился возле них прямо на палубе, подстелив себе под зад лишь тонкое одеяло. Убби достал его и прочие бытовые мелочи из своего вещмешка, что во время стычки с кабальеро дожидался хозяина на вершине холма.