Грань времени

– Эв вегетарианка, – говорит Тимоти. – Обычно я тоже, но в чужой монастырь со своим уставом не ходят, верно? Я просто отношусь к этим поездкам как к отдыху от веганства. – Он откусывает большой кусок от первого дога, когда Эвелин передает мне газировку. Я вполне разделяю ее мнение насчет чили-догов, но газировка – не знаю, то ли это матовая кружка, то ли колотый лед, то ли отсутствие кукурузного сиропа с высоким содержанием фруктозы, но на вкус она намного лучше, чем то, что я привыкла пить.

Я поднимаю брови в немом вопросе, и Эвелин кивает.

– Начинай, Кейт. Я надеюсь, мы услышим тебя сквозь его чавканье.

– На самом деле было бы проще позволить Кэтрин рассказать вам все.

Я включаю видео, которое мы сняли в доме Кэтрин, поворачивая экран телефона к Тимоти и Эвелин. Я видела его по меньшей мере десяток раз и знаю наизусть. Мы потратили целую неделю, пытаясь выяснить, как много мы можем рассказать, не подвергая опасности временную линию.

«Эвелин, Тимоти, – начинает Кэтрин. – Давно не виделись».

Эвелин резко втягивает воздух. Когда они видели ее в последний раз несколько дней назад, Кэтрин была примерно их возраста, лет двадцати пяти, с длинными светлыми волосами. Женщине на экране за шестьдесят, и ее седые волосы, хотя и немного длиннее, чем при нашей первой встрече, все еще очень короткие из-за прошлогодней химиотерапии. Она сидит за столом в библиотеке, у окна.

«Я не знаю, пытались ли вы обратиться к штабу, но вы не сможете ни с кем связаться. Там только пустота. Я переместилась на шесть лет вперед вас. Знаю, вы захотите использовать свои ключи, если уже не сделали этого, и я не виню вас. Я бы тоже не поверила в это. Но они не вернут вас в штаб-квартиру. Прошло уже более сорока лет, а я до сих пор не вижу ничего, кроме темноты и редких помех. Что ж… аварийный протокол уже работает. Я уверена, что вы лучше меня знаете, где находится ближайший банковский сейф ХРОНОСа. Как только вы получите новые документы…»

Эвелин поднимает ладонь:

– Выключи это. Сейчас же.

Я ставлю видео на паузу.

– Она говорит, что мы застряли здесь, Тимо. Чего я и опасалась, когда мой дневник исчез. Когда я не смогла вывести штаб. – Она побледнела. Тимоти тянется к ее руке.

– Но, если ключи не работают, если ХРОНОС исчез, как ты сюда попала? – спрашивает он меня.

Я бросаю взгляд на видео, ответив:

– Давайте дадим Кэтрин договорить? Она сможет объяснить это лучше, чем я.

Я нажимаю кнопку воспроизведения, и Кэтрин продолжает: «…Вам нужно будет начать новую жизнь. На случай, если вам интересно, это был Сол, в парандже и с ножом у горла Шайлы. Он устроил взрыв. И… за несколько часов до этого убил Анджело».

Слезы наворачиваются на глаза Эвелин.

«Мы с Ричардом только успели найти тело Анджело и попросить координатора перемещений вызвать охрану, как ворвался Сол, ведя Шайлу перед собой, и приказал не отменять перемещение. Он занял место Шайлы. Полагаясь на то, что мы знаем сейчас, я почти уверена, что он переместился в 2020 год.

Сол надеялся, что уничтожение ХРОНОСа позволит ему перемещаться из одной временной точки в другую без необходимости возвращаться в штаб после каждого прыжка. Но он просчитался. Он больше не может использовать ключи ХРОНОСа так же, как и мы, но научился тому же, чему и я. Ген ХРОНОСа передается нашим детям и внукам. Я была беременна двойней, когда попала в 1969 год. Одна из девочек, Пруденс, использовала ключ, когда ей было четырнадцать. С тех пор она живет с Солом. Другая дочь, Дебора… что ж, я познакомила ее с этим парнем».

В кадре появляемся мы с папой. Кэтрин спорила со мной часами о том, будет ли это приемлемо. Она была категорически против, и поначалу Коннор был на ее стороне, но я убедила его принять мою точку зрения. Тимоти и Эвелин, вероятно, поверили бы мне в любом случае, но захотят ли они передать свои ключи? Я решила, что такая просьба будет звучать гораздо убедительней из уст их сына.

«Мама. Папа. Если бы я мог воспользоваться ключом ХРОНОСа, то пришел бы сам…»

Папа немного поперхнулся, когда мы записывали эту часть, и нам пришлось перезаписать видео спустя несколько минут. Он их почти не помнит и больше всего на свете хотел бы сейчас быть на моем месте.

«Он немного светится, когда я к нему прикасаюсь, но управлять им я не могу».

Он обнимает меня за плечо и притягивает ближе к себе.

«В общем, я посылаю Кейт вместо…»

Эвелин протягивает руку к телефону и касается экрана, чтобы приостановить видео, копируя то, как это делала я пару минут назад.

– Мы с Тимо… нас ведь уже нет в том времени, не так ли?

– Ты же знаешь, что я не могу тебе этого сказать…

– Тебе и не нужно говорить. Это написано у него на лице.

Проклятие. Кэтрин была права. И как бы сильно я ни любила Кэтрин, мне не нравится, когда она права.

– И, – продолжает она, – если бы мы были там, ты бы показала запись, в которой мы вдвоем объясняем все это, а не Кэтрин.