Грань времени

Кирнан закрывает за нами дверь, бросает сумку с моими туфлями и свитером на кровать и открывает окно. Он сидит на полу, скрестив ноги, и подсовывает под кровать увесистую книгу.

– Садись. Здесь нет стула, поэтому придется либо на кровать, либо на пол, – он выглядит немного напряженно и, кажется, избегает моего взгляда, как будто что-то ищет.

Я сажусь на край кровати и снова оглядываю комнату. Не хочу спрашивать, но все равно выпаливаю:

– Это то место, где ты жил… раньше? То есть когда?..

– Да.

Я чувствую, как румянец приливает к моим щекам. Судя по тому, что сказал Кирнан, другая версия моего тела, на несколько лет старше, да – но все же моего тела, – провела здесь с ним немало часов. В этой самой кровати. Я прикусываю губу и придвигаюсь чуть ближе к краю.

– Я думал переехать куда-нибудь еще, может, поближе к работе, к Ньютону, – говорит он, все еще не глядя на меня, – но я хочу еще немного побыть рядом с Джессом. Ему нужно общение с кем-то, кто не считает его сумасшедшим. И здесь недалеко от поезда, так что…

– Ты больше не работаешь на Джесса?

Он качает головой, отвечая:

– Я иногда помогаю ему, но он уже не может позволить себе держать меня на полной ставке. И у меня есть кое-что еще. Кое-что, над чем мы… над чем я работал раньше. – Кирнан берет с тумбочки перочинный нож, обнажает тонкое лезвие и начинает ковырять одну из половиц. – Эта дурацкая доска опять застряла, – говорит он. – От жары половицы постоянно раздуваются.

– Так… где ты сейчас работаешь?

– Наверное, это можно назвать парком развлечений, – он на мгновение поднимает голову и одаривает меня своей ухмылкой. – Приходи в субботу и увидишь меня в действии.

Он не ждет ответа. Просто дергает доску, вытаскивает ее, а затем стучит костяшками пальцев по нижней стороне кровати. Я ожидаю, что он вручит мне настоящий список, написанный на бумаге, но это дневник ХРОНОСа.

– Не знала, что он у тебя есть.

– Есть, – говорит он, разглядывая свои ободранные костяшки. – Но это не мой. Он…

Кирнан останавливается и делает глубокий вдох, прежде чем продолжить:

– Ее. Он принадлежал Кейт, ты можешь взять его. Тебе он понадобится больше, чем мне.

Я открываю тонкую книгу, которую можно описать как застрявший в обложке старой брошюры iPad из двадцать четвертого века. В ней есть страницы, похожие на сенсорные экраны. Не считая обложки, этим устройством с трудом можно было бы обмануть кого-либо, кто хоть немного попробовал бы его изучить в восемнадцатом веке или в любом другом, где бы ни была другая-Кейт, но все же это немного лучше, чем просто открывать высокотехнологичное устройство прямо у всех под носом.

На обложке от руки написано имя моей бабушки, как и в дневнике, который она дала мне, когда впервые сообщила, что я унаследовала способность активировать эти устройства. Я провожу пальцем по первой странице. Слова, написанные цветистым почерком, который явно не похож на мой, начинают прокручиваться вверх.

– Исследования Кэтрин хранятся на первых нескольких страницах, – говорит Кирнан, – но если ты пролистаешь дальше, сможешь найти более новые записи, с довольно подробной информацией о перемещениях, которые ты совершала – что пошло по плану, что пошло не по плану и прочее.

– Вау, впечатляет. Это сэкономит нам немало времени. Кэтрин будет…

– Эм… слушай. Возможно, тебе лучше проверить записи, прежде чем показывать их кому-либо. Некоторые из них – сплошная брань, в основном о Кэтрин. Возможно, тебе захочется выбрать из всего этого что-то, чем можно поделиться. И тебе не… – он качает головой и продолжает: – У Кейт не хватало терпения все писать вручную. Поэтому все ее заметки записаны на видео, так что тебе, вероятно, стоит подождать, прежде чем возвращаться домой.

Об этом не может быть и речи. Я не люблю смотреть на себя даже на обычных семейных видео, поэтому мне и без Кирнана будет достаточно трудно просматривать записи в дневнике, оставленные этой мной-которая-не-я, и ему, вероятно, все еще больно слышать ее голос, который, конечно, такой же, как и у меня, поэтому я просто с минуту сижу молча.

Чувствую мягкое прикосновение к своей лодыжке.

– Что-то не так, Кейт?

Я качаю головой, а он только вопросительно поднимает брови. Он знает, что я что-то скрываю. Но я не знаю, как выразить словами то, что я чувствую.

– Все в порядке там, в двадцать первом веке?

Я киваю, отвечая:

– Кэтрин с Коннором вернулись из поездки. Она набрала несколько килограммов, так что, думаю, ей стало немного лучше. Мы с папой перевезли наши вещи из коттеджа в кампус, так что половину недели я провожу у Кэтрин, а вторую половину – с мамой. И я снова занимаюсь карате, если это можно так назвать, – беру частные уроки у сэнсэя Барби, как бы забавно это ни звучало, дважды в неделю.