Гранд-адмирал. Том третий (СИ)

— По решению тех, кого вы защищали, — занятная игра слов. Даже без Силы этот разумный… Кажется мне более зрелым, чем та же Асока Тано. Дело в возрасте, или в том, что передо мной не недоучка или джедай с самообразованием, а мастер, который обучался по канонам Ордена и уже в зрелом возрасте оценил происходящее в галактике за пределами Корусанта и сладких речей Сената?

— У меня нет к ним ненависти или каких-то претензий, — заявил Бре'ано Умакк. — Они были одурачены. Нас всех одурачили Повелители ситов. Для чего цепляться за прошлое, если там одна смерть? Жизнь — это будущее.

— И каким же будущее вы видите для себя? И что конкретно вы восприняли как веление Силы? — поинтересовался я.

— То, чем я занимался все эти годы, — произнес мон-каламари. — Учить. Защищать. Направлять. Наставлять.

Ладно, похоже где-то пропущено логическое звено.

— Поясните подробнее, — попросил я. — что значат ваши слова в переводе с джедайского на общегалактический?

— Я тридцать лет скрывался от инквизиторов и ситов, — кряхтя, произнес джедай. — Я много раз мог вмешаться в гражданскую войну, которая грохотала по всей галактике. Я мог присоединиться к Империи и помочь ей в установлении порядка во всей галактике. А мог перейти на сторону Альянса повстанцев и помочь им восстановить демократию.

— Но, остались в стороне.

— Я не видел и не вижу ни в ком из них ни малейшего желания навести порядок, — признался джедай. — Одни воюют по причине своей алчности и амбиций. Вторые — под мнимыми лозунгами. Но в итоге остается только одно — война интересов, философий. И в этой войне гибнут ни в чем ни повинные разумные. Я решил защищать их — пусть не так уж и много было у меня учеников, но я делал то, что могу. Создавал защитников для тех, кто не может позаботиться о себе сам.

— Моими союзниками являются дженсаарай, — признал я.

— Знакомое учение, — закивал головой мон-каламари. — Думал я, что они погибли все.

— Некоторые выжили, несмотря на старания джедаев и ситов. В их учении есть и то, что некогда закладывали ситы, есть и джедайская философия.

— Немудрено, — согласился Бре'ано Умакк. — За тысячелетия существования орденов, учения переплетались, заимствовались. В конце концов те, кто не развиваются — погибают.

Почему мне кажется, будто я на приеме психотерапевта?

А еще заметил, что мы снова ушли от изначального вопроса.

О чем я не преминул напомнить.

— Я хранил пещеры для тех, кто воспользуется ими во благо, — заявил мон-каламари. — Когда я шел за вашими людьми, то чуял лишь Темную Сторону Силы в них. Мальчик, Фодеум, не так уж пал, как его наставник.

— Вы хотели их убить, — припомнил я.

— Все мы не без греха, — заявил джедай. — Вы тоже убиваете тех, кто мешает вам исполнять свой долг. Мой долг был в сохранении наследия и защиты его от Темной Стороны.

— И что переубедило вас?

— Не что, — возразил Бре'ано Умакк. — Кто.

— Фодеум Сабре Де’Люз, — определил я.

— Как я уже сказал — мальчик не пал на Темную Сторону, — произнес джедай. — Но непременно сделает это, если его будет учить инквизитор. Который и сам знает очень мало. Клубок ненависти и ярости. Безрассудство и непомерные амбиции станут причинами его смерти.

Нет, все, я больше не хочу общаться с джедаями. Как-то это все… Слишком рафинировано, слишком пафосно, слишком одухотворенно. Я задал простые вопросы! Почему нельзя ответить на них так же прямо?!

— Удар камнем по голове порой убивает, а порой помогает расширить область видения, — неизвестно к чему произнес джедай. — Я увидел, что могу спасти их обоих от неминуемого страшного конца.

Так, это похоже на правду.

— Каким образом? — поинтересовался я.

— Мальчик перспективен, — произнес Бре'ано Умакк. — Он силен в Силе, но боится ее. Его боль дает ему силы, делает могучим. И она же вскружит ему голову, толкнет на необдуманные поступки, которые взрастят его гордыню. Он закрыт для всех, и это делает его одиноким. Одиночество — это боль, когда ты не усмирил своих внутренних демонов. Он считает это слабостью, и это мнение ослабляет его. В конце концов он предаст всех, потому что не чувствует единения с кем-то. Он не считает себя частью чего-то большего. И потому его опасно оставлять одного. Он взращивает свою боль, делая себя сильным с ее помощью — но это разрушает в нем человечность. Конец его будет печален — история знает много подобных примеров.

Да тут и далеко ходить не надо за примерами. Каждый второй падший джедай, не считая первого так и начинал.

— А Обскуро? — поинтересовался я.

— О нем и речь, — произнес джедай. — Фодеум просто не знает на что способен, потому что его некому полноценно обучить. Оттого он и боится Силы. Я показал ему другой путь — пусть самосозерцания, единения и гармонии. Если он не сойдет с него, то будет достойным защитником для разумных.

Ладно… Допустим. Итого, имеем инквизитора с незавершенным гештальтом, который лелеет свою детскую травму как источник силы.

Бред какой-то…

— Фодеум не получил полноценного образования по причине того, что джедаи перебили всех мастеров дженсаарай, — пояснил я.

— Это печально, — согласился Бре'ано Умакк. — Я научу его.