Грандиозная история музыки XX века

Общепринято считается, что отправной точкой минимализма является «Трио для струнных» Ла Монте Янга (1958). Трудность с определением конструктивных особенностей, эндемичных минимализму и могущих, таким образом, конституировать его в качестве отдельного стиля или хотя бы отдельной композиторской практики, подчеркивают все, кто пишет об этом движении. Вим Мертенс находит эту конститутивность в не-нарративном и не-телеологическом характере минималистических пьес[2267], Финк рассуждает о репетитивности минималистической музыки как об изоморфизме паттернам «общества повторения», которым он называет, вслед за Аттали, постфордистский капитализм[2268], Найман говорит о редукционизме минималистов, которые, отвергнув множественность практик и инструментариев предшествующей им американской экспериментальной музыки, сосредоточились на сингулярности паттерновых повторений[2269], Росс пишет об исключительной протяженности этой музыки как ее характерной черте[2270], Тарускин же и вовсе полагает, что если и искать что-то, объединяющее всех композиторов-минималистов, то таким признаком будет их отношение к звукозаписи и средствам коммуникации: он подчеркивает, что композиторы-минималисты – первое поколение, выросшее при расцвете технологий и воспринимающее технологии как данность[2271]. Часть этих аргументов будет разобрана ниже, здесь же стоит подчеркнуть тот характерный момент, что минималистическая музыка, с трудом поддаваясь определению, на слух даже неподготовленным реципиентом опознается почти безошибочно именно в качестве минималистической: в этом смысле форма ее бытования очень сходна с джазом, трудности определения которого, при полной феноменологической ее очевидности, известны всем, кто пытается теоретизировать в данной области.

В «Трио для струнных» Янг решал довольно нетривиальную проблему: каким образом создать впечатление гомогенной, не разваливающейся на всем протяжении текста структуры, избегая при этом основного компонента, сигнализирующего для слушателя наличие гомогенной структуры, а именно мелодии. Пьеса состоит из небольшого числа очень долго выдерживаемых тонов (альт здесь играет первый звук, до-диез, в течение четырех с половиной минут), лишенных особой тембровой окраски (инструкция велит исполнителям играть без вибрато) и, как нетрудно понять, абсолютно статична. Эта статика – собственно, первое, что делается характерной приметой минимализма, еще до того, как в нем появляются паттерны и репетитивность, – и тут уже хорошо видно, что является главной мишенью нового движения: это, разумеется, время.