ГРАНИ АГНИ ЙОГИ

118. (77). (Март 3). Нет ничего явного, что не имело бы своей скрытой, невидимой стороны. И эта сторона обычно имеет гораздо большее значение, чем явная. Видеть ее – значит видеть вещь в целом. Даже физические предметы глаз видит лишь снаружи и только одни поверхности, да и то обращенные к нему в данный момент. Несовершенно зрение человека. Но внутренним оком можно видеть предмет одновременно со всех сторон, а также внутри, а также и его астральный двойник, а также и его форму, протянутую во времени из прошедшего в будущее, и видеть его на всех планах бытия. Глаз видит в книге бумагу и буквы, но разумение открывает внутреннее содержание книги, или картины, или музыкального произведения, или любого явления жизни. Это разумение, позволяющее порой видеть и ощущать содержание рукописи или письма, не глядя на него, а также и то, на что обращено сознание, называется чувствознанием. Развивается оно одновременно с приоткрытием центров. Называем его знанием духа. Конечно, идет оно через сердце, средоточие духа. Если бы чаще отдавать себе отчет в том, что говорит сердце, и более внимательно прислушиваться к нему, чувствознание могло бы развиваться быстрее. Особенно мешает этому развитию астрал, заполняя сердце своими вибрациями. И тогда трудно различить тихий и чистый голос сердца среди вихрей астральных, искажающих непосредственность восприятия. С какой бы точки зрения ни взглянуть, для развитого сознания астрал только помеха. Потому приведение его к молчанию является неотложной необходимостью. Задача трудна тем, что обычно человек отождествляет себя с ним и считает, что это и есть его «я». А астрал пользуется этим, выдавая себя за настоящего человека и яро насыщая сознание его своими переживаниями. В действительности же они никому не нужны, и менее всего самому человеку. Он мог бы прекрасно без них обойтись и все же остаться самим собою, ничего не теряя в своей индивидуальности. Потому обузданию этой неистовой оболочки приходится посвящать все новые и новые страницы. Вот что-то случилось тяжкое и неприятное, но обуздан астрал, и спокойствие утверждено, и тяжкое явление уходит в прошлое, не причинив вреда, как уходит туда все, но нанося раны, если не обуздан астрал. Но бывает и хуже. Если астральные вихри боязни и страха овладевают человеком, то он магнитно привлекает к себе именно то, чего он страшится, и тем причиняет себе вред еще больший и горший. Равновесие духа спокойно могло бы встретить опасность лицом к лицу и ее нейтрализовать и победить, но неуемный астрал, представляя собою фокус для притяжения созвучных энергий, вызовет на себя удар, привлеченный вибрацией страха. Вот почему заповедано мужество и бесстрашие. Это лучшая узда для астрала. Огонь бесстрашного сердца сжигает устремленные на него энергии зла. Хорошо уничтожить явление страха до самого корня. Хорошо привести к молчанию каждую попытку астрала себя утвердить. Хорошо железной рукою держать постоянно его на узде, пока он бесповоротно и полностью не подчинится воле. Из двух людей одинаково сильных всегда будет сильнее тот, кто более спокоен. И слабый человек, но спокойствия не утерявший, окажется сильнее сильного, не сохранившего равновесия. Потому и Говорю, что равновесие – великая сила. Именно оно-то и делает слабого сильным, а сильного гигантом духа. Никто не устоит против равновесия. Как же нужно стремиться к нему, как же нужно быть готовым к тому, чтобы, сбросив физическое тело, в Мир Тонкий по смерти войти в равновесии полном. Сколь же нужна эта дисциплина для духа. Как крылья, она для него. Как чугунные гири на ногах, вибрации неуемного астрала. Ни думать, ни мыслить, ни работать спокойно и плодоносно не может человек, выведенный из равновесия и подпавший под власть астрала. Сколько яда разливается кругом, сколько тьмы, омрачения, горя, беспокойства, страхов и недовольства. Равновесием, в себе утвержденным, и холодом сдержанности можно успешно лечить неуравновесие астрала в людях. Вспышки его поникают бессильно, встретив броню равновесия духа. На известной ступени эволюции духа астральный проводник становится совершенно не нужен. Так же, как можно совершенно бесстрашно идти даже на смерть, так точно можно и жизнь перейти без всяких движений в астрале, ничего не теряя от ее полноты, как герой ничего не теряет оттого, что победил в себе страх.