Грани безумия

Срединные миры были густонаселёнными. Здесь встречались представители самых разных народов и сил. Свободники, которые в основной своей массе были недолгожителями, занимали Дальние Срединные миры. Само понятие мир постепенно стало приравниваться к стране и сейчас утрачивало этот смысл. Моя родина расположилась в одном из Центральных Срединных миров, поэтому Миражин, чьи жители были недолгожителями, но некоторые из них обладали различной ментальной силой, выделялся и представлял собой лакомый кусочек для многих. Соседние государства неоднократно шли войной на мою страну. Однако каждый раз моей семье удавалось избежать порабощения.

Центральная часть на каждом уровне являлась самой безопасной в Едином мире. Она пронизана различными нитями силы, питавшие и обогащавшие страны, находившиеся на этой территории. Другим обстоятельством стала возможность добраться в любую часть Единого мира в самые короткие сроки с учетом Коридоров и Проходов.

Коридорами называли систему многоуровневых лабиринтов, пронизывавших все пространство Единого мира. Попасть в Коридоры можно только через Проходы, разрывавшие пространство и ведшие в лабиринты, по которым пройти могли только Проводники — люди, наделенные способностью видеть верный путь. Коридоры находились в подпространстве и безвременье. Они охранялись Стражами, душами людей, которые погибли, защищая других. Открыть Проход и пройти по Коридорам можно только в сопровождении Проводника.

Сердце бешено стучало в груди, выдавая моё волнение. Я быстро отыскала Миражин на карте и счастливо улыбнулась.

— Я выполнила свой долг, отец, — прошептала, задыхаясь от переполнявших меня эмоций, а из глаз потекли слёзы, оставляя на моих щеках следы радости.

Ярко горящие границы Миражина говорили о том, что стране ничто не угрожало. Соседи с запада и юга присмирели. С севера нашу страну омывало Внутреннее море. С юго-востока находился Драгхвар, страна стихийников. Единственный наш союзник в этом регионе. Да и у драгхварцев с их северо-восточным соседом, Скаршией, отношения немного уладились, потому что их граница была бледной, но уже не размытой, что говорило об установлении перемирия и относительного спокойствия в регионе.

Разглядывая карту и запоминая каждую границу, я вытирала слёзы, не переставая. Мне не верилось, что такое возможно — остановить длящуюся столетиями войну. Мой отец всю свою жизнь посвятил тому, чтобы объединить и укрепить Миражин. Эту же цель преследовали и мой дед, и прадед, и предыдущие правители страны мыслителей. И лишь на мне закончилась изматывающая борьба за существование. За возможность быть и жить под небом Единого мира.

Неожиданный громкий стук входной двери заставил меня вздрогнуть и поторопиться покинуть кухню. Но прежде нужно было закрыть карту, что я и сделала, проведя рукой сверху вниз, складывая и запечатывая изображение на бумаге. Едва закончила, как в комнату зашёл драконид. Его волосы были немного взлохмачены, а глаза подозрительно блестели, которые, стоило ему увидеть меня около карты, прищурились, оценивая обстановку.

— Хозяин, — к мужу подлетел домовой и обнял того за ногу.

Я поморщилась от досады, ведь совсем забыла о нём. Сейчас он всё расскажет дракониду.

— Она что-то делала с картой, — стал докладывать хранитель дома.

Сжав губы, твёрдо посмотрела прямо в глаза мужчины. Я не ошиблась в своих предположениях насчёт домового, и муж мнительно осмотрел комнату, принюхался. После Велигор прошёл в комнату и сел на лавку за стол, на который облокотился. Свои длинные и мускулистые ноги он вытянул перед собой и внимательно посмотрел на меня, затем кивнул на лавку напротив себя.

— Садись, — сказал он мне.

Мне ничего другого не оставалось, кроме как последовать приказу. Я старалась держать маску равнодушия на лице, хотя сердце предательски билось пойманной птицей в грудной клетке. Была слабая надежда, что драконид не заметит моего волнения. Он не спускал с меня своего пристального взгляда, пока я, расправив свои плечи, с ровной спиной и не спеша сяду напротив него за стол.

— Ты знаешь, что это? — спросил он, мимолетным взглядом указав на лежащую на столе карту.

— Нет, — не моргнув, солгала я.

— Лжёшь, — усмехнулся Велигор. — Прямо в лицо, — добавил он, смотря в мои глаза.

Ни капли не смущаясь, я не поддалась его напору и не отвела своего взгляда, продолжая смотреть на него.

— Мне было интересно, вот и пришла посмотреть на это, — все таким же ровным голосом продолжила лгать. — Но ты вернулся раньше, чем я успела изучить, — закончила, приподняв правую бровь.

— Врёшь и не краснеешь, — драконид подобрался и теперь сидел, словно приготовившись к неожиданной атаке.

По моему телу пробежали первые мурашки. Видимо лимит моей смелости на этот вечер исчерпан. Снова вспомнился брачный обряд в королевском зале в Миражине, и новая волна дрожи прошлась по телу.

— Мыслители умеют врать, — не сдавалась я в словесной борьбе, хотя мой разум кричал об опасности, исходившей от мужчины.

— На тебе обруч лишения, — скривил он свои губы в презрительной улыбке.