Грани безумия. Том 1

– К ней нельзя, – повторила жена канцлера, вся в бело-серебряном, как обычно, и безупречно аккуратная, но отчего эта изысканная величественность показалась Аластору глубоким трауром? – Ваше величество, мы вызвали леди Эддерли. Сейчас она лучшая из тех, кто занимается здоровьем беременных женщин и родами. Ваш личный лекарь тоже там. И магистр Бреннан со своим помощником. Этого достаточно, поверьте. Для ее величества сделают все возможное.

– Невозможное… – глухо поправил Аластор и пояснил, видя тень непонимания на ледяном лице леди Аранвен. – Невозможное нужно сделать тоже. Как… Что случилось? Кто виноват?!

– Никто, – тихо сказала Немайн Аранвен, взяв его за руку. Зверь внутри оскалился, но притих, жадно слушая. – Это не проклятие, не яд, не покушение. У ее величества закружилась голова на лестнице, она споткнулась и упала. Очень неудачно упала.

– Фрейлины… – так же монотонно выдавил Аластор, лишь бы сказать что-нибудь. – Почему с ней никого не было? Почему ей не помогли?

– С ней были две фрейлины, – еще тише сказала Немайн. – Все как обычно. Все как положено. Ее величество пожелала идти у перил, и место рядом с ней осталось только для одной девушки. Леди Норвик хотела взять ее под руку, но… ее величество отказалась. Ей не понравились духи леди Норвик. Она велела идти рядом с собой леди Тровери – девице шестнадцати лет. Невысокой и тонкой. Когда ее величество споткнулась, девушка ее не отпустила и пыталась помочь. Она просто… не смогла удержать ее величество и упала вместе с ней. Сломала руку в двух местах. Ваше величество, она не виновата… Фрейлина не виновата, клянусь вам!

– Я понял, – повторил Аластор. – Никто не виноват. Но моя жена упала. Беатрис, она… Она давно там?!

Он кивнул на зеленую дверь, из-за которой почему-то тянуло отчетливой паленой вонью и слышались голоса. Не крики, а просто тихие бубнящие голоса.

– Совсем недавно, – сказала Немайн так мягко и осторожно, словно стояла рядом с диким зверем. – Ваше величество, работа целителей бывает очень долгой. Не следует этого бояться. Ее величество жива, значит, ей помогут. Все остальное в воле Милосердной Сестры… Вы можете подождать у себя… Вам сразу все скажут…

– Уйдите, – снова глухо сказал Аластор и, привалившись спиной к стене возле двери, сполз по ней.

Поставил локти на колени, уткнулся лицом в ладони и замер, пытаясь просто дышать – ровно, медленно, старательно. Нужно успокоиться. Вдруг его позовут к Беатрис? Он не имеет права сходить с ума от страха, если может ей понадобиться. Милосердная Сестра, что же так долго? Ах да, леди Аранвен сказала, что это правильно. Что так и бывает. Что там внутри хорошие лекари, самые лучшие. Магистр Бреннан – он ведь спас и самого Аластора, и Айлин с Лу. Это хорошо… Магистру Бреннану можно верить. И лейб-лекарю, имя которого Аластор вдруг забыл, тоже надо доверять. Просто так лейб-лекарем не становятся. Леди Эддерли – тоже хорошо. Лично ее Аластор не знал, но Айлин говорит, что целительница замечательная. Лучшие из лучших – они просто не могут ничего плохого допустить. Правда ведь, да?

Плечо Аластора стиснули чьи-то сильные пальцы, потом разжались, но ладонь осталась на плече. Аластор покосился и увидел знакомые черные бриджи, заправленные в короткие сапоги. Месьор… Ни одного лишнего сейчас слова, только молчаливая поддержка – благослови его все Благие разом.

Время тянулось так долго, как бывает лишь от страха или боли. Аластор предпочел бы второе, но ему досталось первое. Ужас накатывал волнами, и он пытался успокаивать себя тем, что для Беатрис действительно делают все возможное. За дверью стало совсем тихо… Это хороший признак или наоборот?!

Рука месьора на его плече исчезла, вместо черного пятна рядом появилось белое. Аластор не поднял головы.

– Мужайтесь, ваше величество, – сказал канцлер, склоняясь к нему. – Ваша супруга жива. Если бы она умерла, Немайн бы почувствовала. Но Претемная Госпожа еще не послала за ней Провожатых. Спокойнее…

Его голос растаял в безмолвии, которое окутало Аластора. Вокруг ходили на цыпочках, боясь шуршать одеждой или стучать каблуками. И время тянулось, тянулось, тянулось… Так мучительно и бесконечно, что, когда дверь распахнулась, Аластор не сразу это понял. Но миг – и он вскинулся. Второй – взлетел на ноги! Едва не упал, потому что тело затекло и отозвалось тысячами муравьиных укусов, но плевать.

– Что?! – выдохнул Аластор, жадно смотря на лицо невысокой седовласой женщины.

Очень спокойное лицо, такое бывает у опытных игроков, у бретеров и лучших целителей. У всех, кто держит в руках нити судьбы…

– Ее величество жива, – сказала женщина, и Аластор покачнулся от немыслимого облегчения, потому что она тут же добавила: – Мы сделали необходимую операцию, кровопотеря велика, но ее жизни ничто не угрожает. Ее величеству придется пару недель провести в постели, но это…

– Это пустяки! – вырвалось у Аластора. – Она жива! Жива… А… ребенок…

Лицо пожилой целительницы дрогнуло, она всего на миг прикрыла глаза, и это сказало Аластору больше, чем любые слова.