Грани безумия. Том 1

«Я бросил боевое заклятие в столик, – сказал он себе, словно объясняя. – В собственной гостиной. Потому что разозлился на жену. На Айлин… Мою Айлин…»

Осколки расписных чашек, тоненьких, полупрозрачных, сияли, отражая свет магических шаров. Возможно, артефакторы смогут их восстановить.

– А если бы я ударил не по чашкам? – прошептал Грегор, и его затрясло крупной лихорадочной дрожью. – Что со мной случилось? Глупо мстить вещам! Дед сказал бы, что я веду себя как простолюдин! Дворянин и маг обязан владеть собой. Срывать злость на том, что не может тебе ответить, это… пошло. Но это все неважно, совершенно неважно! Что, если в следующий раз я ударю магией что-то… иное? Кого-то?

Он стиснул зубы, не позволяя себе ни вслух, ни даже в мыслях произнести то, что пугало до тьмы в глазах. Чашки ведь были виновны лишь в том, что принадлежали Айлин, а она… она впервые вызвала его гнев. Который сейчас сменился ужасом перед тем, что не произошло, но вдруг?..

Глава 22 Такие разные принцы

Если сердцем Вероккьи была площадь с фонтаном Весны, то сердцем Джермонто Лучано сразу признал дворец Риккарди. Громадный и величественный, он казался таким легким, что вот подует ветерок – и белоснежное здание поднимется ввысь, будто воздушный змей! Мраморные стены выглядели тонкими, словно яичная скорлупа, узорные арки окон и дверей добавляли изящества, а эти барельефы… Лучано залюбовался переплетением сюжетов и опомнился, лишь услышав голос:

– Благородный синьор Фарелли? Прошу следовать за мной. Позвольте вашу рапиру?..

Нарядный паж лет шестнадцати почтительно замер перед ним, приложив руку с беретом к груди. Кивнув, Лучано отстегнул рапиру и протянул ее второму встречающему – бравому гуардо в форменном мундире Риккарди – черном с алыми позументами. Ничего оскорбительного, обычное соблюдение этикета. Оскорбительно было бы, если б его обыскали, невзирая на положение посла, но Риккарди – люди учтивые, поэтому неизменный любимый стилет Лучано остался в ножнах на его запястье, а такие же неизменные шпильки оружием и вовсе считаться не могли. Очень зря, между прочим.

– Прошу проследовать, – повторил паж, и Лучано проследовал.

Шагая по дорожке между великолепными розариями, он молча порадовался, что последние месяцы провел в королевском дворце, пусть и более варварской страны. Все-таки привык и к роскоши, и к положению благородного синьора, и к почтительности слуг. Летний камзол изумрудного шелка сидит как влитой, перстни давно уже не мешают, как и чужие взгляды, которые Лучано по-прежнему читал со всей настороженностью Шипа, но теперь куда чаще видел в них зависть, чем пренебрежение или опаску. Да, Дорвенант действительно стал для него прекрасной школой, пусть и не такой, как рассчитывал мастер Ларци. Прежний Фортунато трепетал бы перед встречей с одним из могущественнейших людей Итлии, однако нынешнему было безумно интересно – и все.

В полном молчании они прошли по парадной лестнице дворца – широченной, с огромными бронзовыми львами. Львы гордо возлежали на постаментах, держа в передних лапах позолоченные бронзовые корабли с полной оснасткой, и Лучано подивился искусству мастера, который превратил металл в тугие паруса, полные ветра. Знаменитый торговый флот Риккарди – основа их богатства и власти!

Бесконечные коридоры, анфилады комнат, вежливые поклоны-кивки встреченных мужчин, реверансы и очаровательные улыбки дам. Любопытные взгляды и от тех, и от других. Лучано их вполне понимал. По виду он явный итлиец, но герб на его дворянском медальоне здесь совершенно неизвестен. К тому же о таких занимательных событиях, как приезд иностранного посла, нужные люди всегда знают заранее, и теперь по коридорам дворца Риккарди катится вал слухов, сплетен, предположений. Кто таков этот Фарелли, какие выгоды может сулить его расположение, и как бы к нему подступиться…

Шагая за пажом, он невольно потрогал большим пальцем правой руки железный ободок на указательном – кольцо младшего мастера Шипа. В Итлии оно снова вернулось на законное место по совету мастера Ларци – пусть Риккарди помнит при разговоре, что за его гостем стоит не только монарх Дорвенанта, но и гильдия, у которой на севере свои интересы. Железный бутон на шипастом стебельке плохо сочетался с драгоценными перстнями и оттого еще сильнее бросался в глаза. Лучано подумал – и согласился с мастером.

В очередном зале паж остановился и с низким поклоном отступил в сторону, а навстречу Лучано выступил высокий сухопарый синьор, немолодой, с острым взглядом темных проницательных глаз и холеной бородкой. Он поклонился первым и церемонно произнес:

– Его высочество Франческо Риккарди рад приветствовать его величество Аластора Дорвенна в лице его посланника, благородного синьора Фарелли. Прошу следовать за мной. Мой господин примет вас в саду.