Грани будущего

Чем ближе подходил к концу запас провизии, тем больше становилось желающих рискнуть выйти на поверхность и тем реже приводили новых людей. Молодые парни и девушки порой шли на самоубийство, прекрасно понимая, что количество людей не уменьшится, а запасы провианта на складах неумолимо сокращаются.

Анклав, изначально задуманный только под землей, за годы раскинулся и на поверхности. На данный момент он занял территорию в два десятка квадратных километров общей площади, включающей в себя железнодорожный вокзал, морской порт да несколько десятков близлежащих зданий и заводов, достроенных или соединенных между собой. Все это считалось оазисом в современном мире.

На строительство на поверхности пошло все, от досок и тентов до веревок и самого откровенного хлама. Все что угодно, лишь бы защита под землей держала потолок, а над землей сглаживала воздействие агрессивного солнца, которое вместе с изменившимися после Катастрофы облаками несло людям больше неприятностей, чем тепла и света. Ограда немного спасала людей от пронизывающих ветров, снежных бурь и порой даже холодных дождей, когда природа была наиболее благосклонной. Эти весенне-летне-осенние периоды были редкими и составляли всего лишь около месяца в году, но с каждым годом период оттепели увеличивался, давая надежду, что вскоре зима закончится.

В анклаве, конечно, не все состояло из рухляди. Имелись также прочные металлоконструкции и отлитые из бетона укрепления. В последние годы бетонными плитами и кирпичным стенами с ограждением из колючей проволоки был обнесен и периметр анклава. Вышки и наблюдательные посты стояли как внутри периметра, так и за его пределами. Помимо безопасной зоны, еще порядка десяти километров за пределами стен считались относительно безопасными территориями для рейдеров. Солдаты с вышек прикрывали добытчиков, таскающих из мертвого города все мало-мальски пригодное для общих нужд. Заходить с каждым разом приходилось все дальше и дальше.

Радиация уже была не настолько сильна, как в первые годы: восточные ветра из Китая стали тише — и мест для жизни прибавилось, но следом за восставшей природой, голодом и роботами пришла новая беда — другие люди!

Враги анклава называли себя «свободными». Выжившие каким-то чудом группки, одиночки, небольшие семьи одичалых людей, которые, по большей степени, превратились в бандитов и мародеров, нещадно терзали добытчиков анклава. Каждый выживал, как мог. Но когда вся эта братия собралась вместе для выживания и начала тиранить анклав, устроив охоту на рейдеров, жизни не стало совсем. Седых не раз приходилось выкупать своих людей, обменивая их жизни на продукты. А продукты медленно и верно подходили к концу. Круг замыкался. Рейдерам снова приходилось идти в путь.

«Летом», когда температура окружающей среды, несмотря на последствия ядерной зимы, приближалась к нулю градусов по Цельсию и начинал идти град или очень холодный дождь, откопать можно было больше. Зимой же работа рейдеров представляла собой сущий ад. Только не тот жаркий, подземный, с кипящими котлами и пылающей геенной, а скорее нордический, скандинавский — Нифльхейм. Ледяное царство вечного холода. Народам, которые оказались не готовы к ядерной зиме, пришлось несладко. Но северянам с их «зимней прививкой» было известно, что делать, чтобы не замерзнуть при минус сорока градусах по Цельсию. К тому же в подземельях анклава было заметно теплее, чем снаружи. А в сборочном цеху, в который фактически превратился бывший железнодорожный вокзал со всеми уцелевшими рельсовыми путями, — и вовсе жара.

Отсутствие витаминов в рационе также изводило людей. Нужны были свежие овощи, зелень, семенами которых пообещал поделиться анклав Хабаровска в обмен на патроны. Чтобы не косили анклав эпидемии и цинга, нужен был бартер. Запасы витаминов таяли на глазах, а проблемы несбалансированного питания множились.

Местная кузня, как и весь Владивостокский анклав, создавалась под началом военных и моряков. В первое время брали только специалистов: технарей, медиков, строителей, военспецов разного пошиба. Затем под крыло военных перешли профессиональные выживальщики, опытные добытчики, разнорабочие и просто люди, которые за паек и наличие крыши над головой готовы были на многое, да и с головой и руками дружили. Простое ощущение безопасности значило для уставших людей нового мира больше, чем кто-то мог предполагать до Войны.