Грани Нижнего Мира

Подобной привилегией в Империи пользовались представители сорока семейств, которые сохранили за собой статус правящих фамилий при вхождении подчинённых им Граней в состав объединённого государства, либо получили их в своё управление уже из рук Мэтра. По своему устройству Империя являлась федерацией, и лишь семь самых древних Граней — Палатина, Авентина, Капитолия, Целия, Эсквилина, Квиринала и Виминала (в чью честь, по-видимому, были названы семь холмов, на которых стоял древний Рим), находились в прямом подчинении центрального правительства — они были стопроцентно урбанизированы, «сшиты» тысячами трактов и образовывали величайший в мире мегаполис, обычно именуемый Вечным Городом или просто Городом, а в официальных документах — Септимундиумом, то есть Семимирьем. Во главе же сорока остальных Граней стояли имперские наместники, обладавшие титулами королей, царей, падишахов, эмиров или махарадж — в зависимости от местных традиций. Все они, разумеется, были колдуны; я ещё не до конца разобралась, какое место отводилось им в иерархии Инквизиции, поскольку формально они не состояли в её рядах, но думаю, что по своему влиянию на дела ордена они уступали только Ференцу Карою.

Как раз эти сорок полусуверенных правителей дружно проголосовали на Государственном совете за предоставление нам всех королевских привилегий, включая титулы принца и принцессы Империи. Поначалу мы были удивлены их трогательным единодушием, но позже поняли, что они поступили так не из симпатии к нам, а в пику Ференцу Карою, которого подозревали в стремлении занять трон Мэтра. Сами они на верховную власть не претендовали, хотя, может, и мечтали о ней. Они прекрасно понимали, что пока есть на свете хоть один высший маг, простой народ и рядовые инквизиторы не захотят видеть во главе Империи человека с обычными колдовскими способностями.

Вот так и получилось, что я стала принцессой, Владислав — принцем, а юные девицы и молодые люди из инквизиторских семей ухаживали за нами, убирали после нас, прислуживали нам за столом и выполняли наши мелкие поручения. Впрочем, Владислав не слишком перегружал своих приближённых работой. С одеванием и раздеванием, мытьём, бритьём и прочими подобными делами он неизменно справлялся сам — во-первых, потому что каждую ночь спал со мной, мылся и брился в моей ванной, а его повседневные наряды хранились у меня в гардеробной, куда доступ дворянам из его свиты заказан; во-вторых же, мой дорогой муженёк приходил в ужас при одной только мысли о том, что какой-то парень будет стягивать с него брюки. Мужчины вообще принимают такие вещи слишком близко к сердцу; мы, женщины, относимся к этому гораздо спокойнее. Лично я не имею ничего против того, чтобы другие девушки надевали мне бельё, мыли меня, застилали за мной постель или расчёсывали мои волосы. Скажу откровенно: мне это даже нравится.

Конечно, я привыкла к этому не сразу, но, привыкнув, стала получать огромное удовольствие от своего титула принцессы и всех связанных с ним привилегий. Я люблю носить роскошные одежды и в торжественных случаях надевать княжескую корону; я просто обожаю, когда меня окружают почётом и называют «ваше высочество»; я в полном восторге от того, что теперь в моём распоряжении многочисленный штат фрейлин-горничных, которые буквально заглядывают мне в рот и стремятся предугадать малейшее моё желание. Ещё в бытность свою в Кэр-Магни, пользуясь услугами Суальды, я начала приспосабливаться к образу жизни знатной дамы, а попав в Вечный Город, быстро освоилась в новых условиях и вскоре стала чувствовать себя в королевском дворце, как рыба в воде.

По своему обыкновению, под душем я ничего не делала, лишь поворачивалась к Сесили то одной, то другой стороной. Намылив меня с головы до ног, она снова включила воду и смыла с меня пену. Под конец её платье, несмотря на закатанные рукава и широкий передник, основательно промокло; вот почему Сесиль предпочитала, чтобы в дни её дежурств я принимала ванну, а не душ. Другие девушки в таких случаях просто снимали одежду и прислуживали мне голышом, но она почему-то стеснялась.

Когда я вышла из-под душа, Сесиль завернула меня в большое ворсистое полотенце, а верхнюю часть головы обмотала полотенцем поменьше, чтобы уберечь мои мокрые волосы от всяких неприятностей, вроде случайных сквозняков. Затем ей на помощь пришла Сара, и вдвоём они быстро обтёрли меня от влаги.

Почувствовав себя достаточно сухой, я отпустила Сесиль переодеться, а сама растянулась ничком на широкой скамье и следующие четверть часа, пока Сара втирала в мою кожу ароматические масла, провела на вершине блаженства. Под влиянием исторических фильмов и книг эта процедура прочно ассоциировалась у меня с царской роскошью, и я пришла в дикий восторг, когда старшая фрейлина, распределявшая обязанности между девушками, в первый же день спросила, желаю ли я, чтобы после купания меня растирали маслами.