Грани обмана

— Нет, наоборот. Спасла нам всем жизнь! — с непонятным удовольствием сознался в собственной некомпетентности маг. — Да еще и воздушница. Вы не в курсе, ее родители далеко живут?

Местрис Осборн тоже переступила порог моей каморки. Пожалуй, так многолюдно в ней никогда не было.

Я отступила в самый дальний угол, затравленно поглядывая то на дознавателя, то на его подручных. За окном, полускрытым занавеской, мелькнула рослая тень. Точно, караулят. Предусмотрительные!

Мейстер Уинтроп тоже заметил движение за стеклом и немного расслабился. Убедился, что бежать мне некуда.

— А зачем вам ее родители? — уточнила заведующая. В ее голосе звучала та же растерянность, что обуревала в данный момент меня.

— Руки этой красотки просить, разумеется! — почти весело сообщил маг. И подмигнул мне. — Запечатать, скорее всего, придется, уж больно дар силен, но ты не переживай, милая. Будешь в столице жить, в золоте купаться, на шелке спать, да и я лаской не обижу. Поверь, куда лучше, чем здесь паутину мести!

— У нас нет паутины! — оскорбилась местрис Осборн.

Меня же разбирал нервный смех.

Ничего себе, романтичное предложение! Давай, дорогая, мы отрежем тебе руку и заживем душа в душу.

Я чуть было не рассказала дознавателю, куда ему стоит пойти и что там сделать, тем более что узнала сегодня много нужных и полезных в этом плане слов, но вовремя спохватилась, что по легенде немая. Не стоит выбиваться из образа.

Вытянула руку, и в нее влетел оставленный у дверей зонтик. Я приняла оборонительную стойку, как игрок в бейсбол: ноги на ширине плеч, обе ладони на рукоятке. Плотно сложенная кружевная «парасолька» немного напоминала биту, и маг снова напрягся.

— Брось дурить! — строго приказал он. — Этой палочкой тебе все равно от нас не отбиться. Я не хочу тебя поранить, но и отпускать не собираюсь. Давно ищу такую сильную воздушницу. Кто же знал, что в эдакой глуши вырастет столь дивный…

Я не дослушала, что там произрастает в провинциальных городках. Повинуясь моей команде, из-под кровати взвился небольшой шар.

О, этим рецептом я заслуженно гордилась! Мне удалось придать прочность стекла обычному мыльному пузырю, внутри которого я упаковала гремучую смесь муки, соли, молотого перца и имбиря.

Жестоко, но не страшнее запечатывания.

В момент, когда хрупкая оболочка разлетелась вдребезги от удара зонтом, я указала сыпучему содержимому направление порывом шквального ветра. Собравшимся в моей комнате моментально залепило лица.

Местрис Осборн пронзительно заверещала.

Ее мне было искренне жаль, но себя жальче.

Глава 10

Маленькие городишки Мэдиссон Уинтроп ненавидел люто.

Чаще всего под прикрытием сонных поселений, тысяч на десять-двадцать человек, где все давно знакомы между собой, а с кем нет — с теми здороваются ежедневно, — скрывались такие страсти и ужасы, что куда там столице.

Хорошо, что он не по убийствам.

Плохо, что маги зачастую не прибегали к столь радикальным мерам, а ограничивались мелочами. Как например этот мошенник, назвавшийся в Тормоте мейстером Ренульфом. До того, в Грассе, он был мейстер Лейбниц, еще раньше — мейстер Вернил. Совпадало лишь описание внешности, так дознавателю и удалось выйти на след злоумышленника.

Впрочем, если бы не любовь его матушки к сплетням, и не ее известная на весь Сандар страсть к благотворительности, он никогда и не узнал бы вовсе о промышляющем шантажом наглеце.

Заведующие пансионами для девочек оказались не просто уязвимыми жертвами. Они еще и не смели открыть рта, чтобы пожаловаться на произвол и разошедшихся проверяющих. Только когда обнаглевший преступник наведался в одно и то же заведение третий год подряд, старая знакомая местрис Уинтроп не поленилась, приехала к подруге в столицу и уточнила — а с каких пор принято оценивать уровень образовательных учреждений с такой частотой? Может, указ какой вышел, а она не в курсе?

Разумеется, никакого указа не было. Да и проверяющих никто не присылал. Только вот слухи о грядущих реформах ходили разные, и далеко не все — беспочвенные.

Министры образования и здравоохранения давно наперебой предлагали его величеству уменьшить расходы казны и отменить женские пансионы окончательно. Мол, зачем дочерям булочников и торговцев знать, как вести себя в обществе, если у них магии нет? Оставить несколько заведений при столице для одаренных девочек, чтоб учились держать себя в руках, а остальные распустить вовсе.

Его величество не торопился, но мысль эту обдумывал всесторонне и периодически к ней возвращался. Сдерживал его один немаловажный фактор: из пансионов поступали приличные суммы в казну.