Грани реальности или веление Силы (СИ)

— Хм-м, а ситх его знает. Насколько помню, ты зачат при помощи Силы от двух ситхов, один из которых ныне почил. Фактически, можно считать его твоим отцом… в каком-то смысле.

— Э-ээ… Ты, что хочешь убить Владыку сама? Почему бы тебе не объединиться с нами?

— Во-первых — для джедаев я типо ситх, — Принялась объяснять я. Тьфу, харс’изза ситхом обзывать, это просто верх неуважения. — Во-вторых — они считают, что я желаю захватить власть, победив Владыку, и таким образом решили убить двух вомп-песчанок одним выстрелом: изолировать меня, и каким-нибудь макаром справиться с Владыкой. Втолковывать им что-то бесполезно, в мою преданность и лояльность они всё равно не поверят. Короче, Йоде привет, и скажи Винду, что за его козни я ему глаз на жопу натяну, поджарю и на шпиль башни повешу!

— Сарисс, скажи, когда я встречу своего отца?.. — как-то тихо и тоскливо спросил Энакин, погасив меч.

— Когда придёт время, и знай — он тобой гордится… Ну, а я считаю, что ты еще слишком молод, чтобы нести то бремя, которое на тебя взвалили. Мой дед и оба отца — биологический и настоящий, отсиживаются в тылах, пока я тут разбираюсь. И поверь, иногда мне хочется послать их всех к Хаосу, из-за них я потеряла семью. — Сказав это, я развернулась и пошла прочь, для профилактики шарахнув по лежавшему Оби-вану молнией Силы, оставив порядком ошарашенного Избранного в одиночестве.

Квай-Гон приоткрыл правый глаз, убедившись, что Сарисс ушла, поднялся с земли, отряхнул тунику. Крякнув, призвал свой меч, пристегнул его к поясу, поднял с земли плащ и принялся вдумчиво выбивать из него пыль. Расправил и огорчённо поцокал языком — на спине явственно отпечатался след от чьего-то сапога.

— У-учитель? Вы всё слышали?.. — Энакин был готов сквозь землю провалиться, то ли от стыда, то ли от осознания того, что ему ничего не придётся утаивать от учителя. А что, если он откажется от него? Что тогда ему делать, куда идти? Если он решится присоединиться к Сарисс, она его, конечно, не убьёт, но нервы потреплет изрядно. Но может, тогда он сможет освободить маму и жить, как ему захочется.

— Даже не надейся, — хмыкнул Квай-Гон, прочитав на лице все мысли, что резвыми эвоками скакали в вихрастой голове падавана. — Так просто тебе от меня не отделаться. Если когда-нибудь решишь уйти к ним, я тебя осуждать не стану. Харс’изз тебя не любит, и это вполне естественно. Прими это и иди дальше.

— Но ведь… мой отец ситх… теоретически.

— Но это не значит, что ты обязан следовать этим путём.

— Сарисс же идёт по стопам своих предков, — буркнул Энакин, потупившись. — Её Сила темнее некуда…

— Для неё этот путь — единственный, чтобы спасти свой род и не только. У тебя же всегда есть выбор. И не так уж она и тёмная, скорее — преобладающая. — Лукаво усмехнулся Квай-Гон, проверяя пульс на шее Оби-вана, тот пребывал в глубокой отключке. Значит, время, чтобы объяснить падавану о тонкостях выбора, еще есть. К тому же Сарисс наверняка уже покинула планету.

— В смысле?

— Как думаешь, почему она нас не убила? Ведь она могла даже не напрягаться, и попросту размазать нас в кровавый блин.

— Она сказала, что вы её родственники.

— Дальние, — поправил падавана мастер, усевшись на землю рядом с бесчувственным бывшим учеником. — Так, что же помешало ей уничтожить нас?

— Ну… привязанность? — несмело предположил Энакин. Он чувствовал себя нелепо, стоя посреди пустынной улицы, а учителю хоть бы хны. Ведёт себя, словно они находятся в Храме, и он проверяет, как он усвоил материал.

— Можно и так назвать это чувство, мой юный падаван… к тому же, как ты, наверное, уже слышал, между нами существует связь учитель-ученик.

— А Оби-ван? Я чувствовал нечто странное, перед тем как он напал…

— А-а, ну он был одно время влюблен в Сарисс, и до сих пор не может простить ей её выбор. Это если коротко. — Квай-Гон улыбнулся в бороду.

— Так он же её брат… — опешил Энакин, почесав затылок, совершенно запутавшись в родственных связях учителя. Он и представить не мог, что семья может быть настолько большой.

— Дальний… что-то вроде троюродного, или еще дальше, так что это несущественное родство, — пожал плечами мастер. — Короче, кровь на седьмой воде. Оби-ван, хватит загорать! Нос обгорит! — он ощутимо ткнул кулаком в бок рыцаря, усмехаясь.

— Сарисс! Где она?! — всполошился Оби-ван.

Квай-Гон неторопливо поднялся с земли, отряхнул полы плаща, потянулся.

— Улетела харс’изз уже. Пошли, сообщим Совету, что Сарисс нас сделала и ушла, а мы ничего не смогли с этим поделать, — пожал плечами мастер. — Ты ведь понимаешь, что нас банально подставили, Оби-ван? — Квай-Гон посмотрел в глаза рыцарю со всей серьёзностью, пора бы ему уже снять розовые очки.

— Но Совет…

— Совет понимал, что Энакина она не тронет. Они рассчитывали на благородство харс’изза и не прогадали.

— Нужно ли нам тогда возвращаться?

— Будем делать вид, что мы не поняли их замысел. Я думаю, скоро всё изменится. И если джедаи не смогут приспособиться к этим изменениям, то погибнут.

— А разве это не предательство — делать вид, что мы на их стороне? — возразил до сих пор молчавший Энакин.