Граница

– Вы считаете, что дождевая вода ядовита, так? И все из-за этих пришельцев? – Он поднял голову и посмотрел туда, где по небу метались синие всполохи. – Как она действует на людей? Превращает их в существ, которых вы убиваете?

– Мы этого еще не знаем, – ответил Дейв. – Мы не знаем, зачем какие-то твари приходят сюда в человечьем обличье. Может быть, прежде они были людьми, а те, – он мотнул головой в ту сторону, где на горизонте вспыхивало небо, – конструируют из них всяких чудищ. Думают, люди для них игрушки. В общем, ни черта мы пока еще не знаем.

– Но ведь это еще не все, да?

– Да, – ответил Дейв. – Не все.

– Расскажите.

– Для начала вылезай оттуда.

Дейв опустил ствол автомата и отошел на несколько шагов. Этан поднялся по ступенькам.

– Ну так что еще? – напомнил он о своей просьбе.

– По ночам к нам приходят серые люди.

– Серые люди, – повторил Этан.

Он помолчал. Ему очень не понравилось, как звучат эти два слова – ни в устах Дейва, ни в его собственных.

– А кто они такие? – задал он следующий вопрос.

– Мутанты. – Дейв любил говорить прямо, как оно есть, и не собирался нарушать это правило. – Некоторые мутировали очень… сильно и теперь совсем на людей не похожи. Причин мы не знаем. Может, что-то в атмосфере, или дело в дожде, а может, болезнь какая… которую занесли эти. Серые люди приходят по ночам. Не каждую ночь, конечно, но когда появляются, стараются прорваться к нам… а для нас это может плохо кончиться. Мы считаем… Джей-Ди так считает… что кожа у них не переносит солнечного света. Или еще что-то у них такое… в общем, днем они прячутся. Как я уже сказал, точно мы этого не знаем и еще никого не встречали, кто бы это знал.

В голове Этана теснилась масса вопросов, и каждый норовил выскочить первым.

– А почему их зовут серыми людьми? – начал он с этого.

– Потому что они и вправду серые. Что-то в этом роде. Потеряли натуральный цвет кожи и мышц. Не знаю, кто первый их так назвал, но им очень подходит. Они стали приходить месяца три назад. Поначалу всего несколько. А потом все больше и больше. Лично я думаю, у них есть какой-то локатор или просто некое чувство, черт его знает, которое собирает их в кучу… а может, по запаху чуют друг друга. – Дейв болезненно улыбнулся. – У нас осталось совсем мало боеприпасов. Ну что, ты рад, что попал в нашу веселую компанию?

– В любом случае это лучше, чем оставаться там.

– Ага. В общем, серые на нас нападают, потому что питаются мясом. Своих мертвых они тоже куда-то утаскивают – такое впечатление, что они поедают трупы. И тогда на какое-то время успокаиваются.

Этан кивнул.

– Но я не серый и не мутант, – заметил он. – Зачем тогда вы закрыли меня в той комнате, где убиваете… тварей?

– Мы отвели тебя в охраняемую комнату потому, что к нам то и дело являются… назовем их «непрошеные гости». Смотришь – вроде люди как люди. Может, когда-то и в самом деле были людьми или все еще думают, что они люди… но теперь они иная форма жизни. Джей-Ди, кстати, считает, да и Оливия тоже, что пришельцы их специально отлавливали для каких-то своих экспериментов. А потом отпустили. Они у пришельцев как бомбы замедленного действия, мне так кажется. Короче, мы выявили, что они очень своеобразно реагируют на соляной раствор. Тут у нас был еще один врач. В прошлом декабре он убил и жену, и сына и сам покончил с собой. Так вот, это он придумал вводить в кровь какой-нибудь препарат, чтобы проверять тех, кто к нам прибывает. Слава богу, что ему пришла в голову эта идея, иначе впустили бы сюда каких-нибудь чудовищ и узнали бы об этом слишком поздно.

– А дождь, – спросил Этан, – неужели вы думаете, что это из-за него люди превращаются в серых? Разве было такое, что кто-нибудь здесь превратился в серого?

– Да, было. Сначала кожа покрывается серыми пятнами, такого пепельного оттенка. Эти пятна растут довольно быстро… а потом начинает что-то происходить с костями. В первый раз это была женщина, и мы постоянно за ней наблюдали. Пришлось даже посадить на цепь… жестоко, конечно, но тут ничего не поделаешь.

Дейв помолчал, мрачно глядя на мальчика, и продолжил:

– Через пару дней, когда ее совсем уже перекрутило и изуродовало, у нее стала расти еще одна голова – сплошная пасть с маленькими, острыми, как иголки, зубками. И тогда ее отец не выдержал и просто пристрелил ее. Дочке было всего двенадцать лет.

– Да-а, – протянул Этан, хотя, может быть, ему показалось.