Граница леса

— Ни одной весёлой не видел, — заверил Орсег, переступая границу своего леса. Его тело побледнело больше прежнего, а после страж растворился в воздухе вместе с девушкой, которую нёс на руках. Младший брат прыгнул следом, и вскоре в лесу завыла волчья стая.

Глава вторая о том, как путешествовать по чужим дорогам

В путь Тиселе тронулась в самом конце осени, когда до зимы оставались считанные дни. Сколько-то времени ведьма отъедалась и набиралась сил, сколько-то — послушно усваивала городскую науку. Сколько-то просто ждала, когда сделается достаточно холодно, чтобы грязь на дорогах превратилась в твёрдую землю. Снега дожидаться не стали: невысокой худенькой девушке было бы непросто пробираться сквозь сугробы.

— Да она к тому же у тебя замёрзнет, — заметил Волк-всех-волков, который последнее время частенько захаживал к старшему брату. — Кто ж зимой ходит в таких-то тряпочках?

Тиселе обиженно зашипела. По обычаю степей она носила одежду подрастающей девочки — шнурованные штаны и туку — полотно, прикрывающее грудь и живот, и на спине также стянутое шнуровкой. Свой наряд на взрослый Тиселе сменила бы лишь после праздника совершеннолетия, но ребёнка беды за день до праздника побивали камнями и девичье платье надели бы уже после смерти. Став Заклятой, Тиселе не согласилась признать себя взрослой без обряда, и со своими «тряпочками» не расставалась.

— Другая одежда на ней истлевает за пару вздохов, — отозвался Орсег и ласково погладил девушку по голой спине, зацепив шнуровку. Тиселе довольно заурчала и потёрлась щекой о руку лесного стража.

— Ведьма, — по-человечески вздохнул Волк и повёл плечами, как будто сбрасывая накинутый на них плащ. Был он, как и старший брат, одет в старинную одежду, сшитую их матерью — камзол и шоссы, только не зелёные, а серые, и ничего сверх того, ведь стражи не боялись холода. Но на землю упал настоящий плащ на волчьем меху. — Пусть наденет. Там её никто подкармливать не станет, замёрзнет.

Тиселе по-девчоночьи взвизгнула и бросилась к подарку. О таком даре она и не мечтала, не у всякой Заклятой был такой плащ. Тяжёлый и тёплый, он хранил едва ощутимый запах прежнего владельца — не тот, который чуют носом, но тот, который может уловить только страж, ведьма или нежить. Запах его магии.

— Зачем? — спросил Орсег, в упор глядя на брата. Тот пожал плечами.

— А ты разве об одном себе заботишься?

— Я не просил о помощи.

— Но не откажешься, — ощерился Волк. Орсег взглянул на подопечную, которая успела закутаться в плащ и сейчас блаженно мурлыкала.

— Не откажусь. Пойдём, Тиселе, я выведу тебя к кругу цветов. — И, оглянувшись через плечо, брату: — Я видел в их бумагах: есть один недалеко от города магов, у подножья восточных гор. Дня два, и она будет у цели, короче дороги не сыскать.

— А как ей в город попасть? — поинтересовался Волк. — Я слышал, ведьмы даже дороги к воротам не видят, а на стенах обжигаются.

— Пойдёт за заклинанием, — раздражённо пояснил страж.

— А как?..

— Это уж её забота, — огрызнулся страж. — Найдёт себе жертву, ведьму учить не надо. Ну, иди, Тиселе. От круга пойдёшь на запад, найдёшь рядом деревню, а от неё держись большой дороги, прямо в город приведёт. Там уж решишь, что делать.

Девушка кивнула. В последний раз прижалась к своему воспитателю, куснула на прощание и, чувствуя на губах сладкий вкус его крови, шагнула в круг белых цветов, вянущих не зимой и не летом, а только когда кто-то перешагивал с их помощью через дни и недели дороги. В нос ударил горьковатый запах, голова закружилась, а перед глазами всё сделалось белым-бело. А после Тиселе оказалась совсем одна, и за спиной её высились горы.

Ведьму и впрямь не надо учить, как искать человеческие поселения: столько жизней разом не могут не издавать сильнейший запах, по которому людей найдёт даже глупейшая нежить. А уж Тиселе немало переняла от лесных стражей и сейчас легко учуяла, где находится ближайшая деревня. Тиселе направилась туда напрямик, не тратя времени на поиски дороги или хотя бы протоптанной тропинки. При приближении к ограждающему деревню каменному забору она уловила и другой запах, доступный даже человеческому нюху. Дым, кислые похлёбки, нечистоты. Ведьма подняла верхнюю губу и тихонько зарычала. Когда она подошла ближе, в деревне завыли собаки, но люди нисколько не встревожились и не собрались проверить, чей приход встревожил животных.

Входа в селение ведьма не видела, мешали защитные заклятья. Будь они направлены на кого-то другого, ведьма легко бы их разрушила, но против этих оказалась бессильна. Не было видно даже идущей к деревне дороги. Ведьме оставалось только ходить вокруг и ждать. Рано или поздно появится кто-нибудь, на кого она наложит проклятье. А дальше просто. Дальше Тиселе знала, что делать.

К отвратительному запаху дыма примешивались и другие ароматы. Из нескольких домов пахло мясом, откуда-то тянуло свежим хлебом. У Тиселе требовательно заурчало в животе.