Граница миров

Жанна ничего не сказала, рассматривая кофе. Она уже поняла, что зловредная старуха найдет способ ее изводить. Найдет и применит его со всем старанием. Это было любимое развлечение всех больных и немощных. Жанна прекрасно это сознавала и была готова принять любые издевательства спокойно. Но бабка Стефания превзошла все ожидания.

— Ты, значит, фехтовальщица, Sqwilitto… — проскрипела она презрительно. — Ну-ка, посмотрим, что ты умеешь.

Бабка Стефания с трудом поднялась и поманила Жанну за собой в комнату. Девушка со вздохом встала и пошла следом. Комната оказалась довольно просторной, с хорошей, но совершенно безликой и невыразительной мебелью. Создавалось ощущение, что здесь не жили, а бывали лишь наездами, как в гостинице. В каждом доме есть своя индивидуальность. Здесь ее не было. Правда, кавардак здесь был еще хуже, чем в кухне.

Бабка Стефания покопалась в куче сваленного прямо на полу, на дорогом немецком ковролине, пыльного барахла и вытащила металлический стержень длиной почти с обычную спортивную рапиру, привычную Жанне. Стержень, однако, был очень прочный, закаленный и лишенный даже намека на гибкость.

— Ну-с… Посмотрим, — старушка хихикнула и протянула стержень Жанне. — К бою.

— Стефания Александровна, — девушка взяла стержень, но пока просто крутила его в руках, не спеша становиться в стойку, — это опасное развлечение. А если я вас покалечу?

— Меня? — Бабка Стефания тихо расхохоталась, — Попробуй, Sqwilitto!

Жанне ничего не оставалось, как встать в стойку и надеяться на свое мастерство и медлительность старухи. Однако опять она ошиблась.

Бабка Стефания перехватила свою трость одной рукой и встала в такую же, как и Жанна, стойку, но, разумеется, в зеркальном ее отражении. После секундной неподвижности старуха атаковала. Сделала она это столь стремительно и быстро, что Жанна даже не успела уйти в защиту. И получила увесистый шлепок по заднему месту. Как это получилось — девушка не заметила.

Бабка Стефания провела еще две атаки и отступила. Обе атаки закончились шлепками, а сами движения Жанна упорно не успевала заметить.

— Нападай, — потребовала старуха, и Жанна, уверившись, что с бабкой ничего не случится, атаковала из четвертой позиции. Старуха не отреагировала, как обычный фехтовальщик, а неожиданно прокрутила трость в руке, и металлический стержень со звяканьем ударил в стену, оставив на роскошных обоях внушительную вмятину.

— Хватит. — Бабка Стефания опустила трость и тяжело на нее оперлась обеими руками, — Давно ты не практиковалась. Да и в реальном бою все равно от тебя толку не было бы. Фехтовальщик. Швейная машинка. С серьезным мечом долго не простоишь. Ладно, тебе-то не воевать… — Она помолчала, глядя в выложенный черно-белой клеткой пол. — Пойду я, посплю, В мои годы такие упражнения утомляют…

* * *

Локи стоял на вершине Тимериннона и смотрел сквозь мутную дымку, заполняющую Врата Вершины. От мель-кавших всего секундой ранее картин рябило в глазах, а в голове что-то нехорошо позвякивало. Локи устал так, как не уставал давно. Когда-то он считал, что Владыка По-граничья, бог, не может уставать, а оно вон как вышло…

Локи с шипением втянул воздух сквозь стиснутые зубы. По крайней мере, сегодня что-то изменилось, появилось хоть что-то определенное.

Мановением руки убрав дымку, Локи шагнул сквозь кольцо Врат и остановился на верхней ступени гигантской лестницы, вырубленной в скале. Ниже на несколько ступеней сидел совершенно седой человек с безумным взглядом.

— И чего тебе опять надо? — Локи демонстративно зевнул. — Ты же все сам прекрасно знаешь — без дозволения Владыки Тимериннона тебе не пройти Врата Вершины.

— Да, да, Великий. — Седой человек упал животом на ступени и, извиваясь каким-то невероятным, невозможным образом, пополз к Локи. — Прошу, Великий Господин, позволь мне войти! Я молю тебя!

Локи наклонился, и безумец замер, уткнувшись лицом в камень скалы Тимериннон. Рыжеволосый бог долго всматривался в затылок седого человека и усмехался.

— Ты знаешь, почему тебе никогда не будет дозволено пройти Врата. — Локи выпрямился и нахмурился. Казалось, он даже стал выше ростом и шире в плечах, а Врата Вершины отозвались серебристым сиянием. — Вершина Тимериннона превратилась для тебя в цель всей жизни, но ты нарушил мой приказ не приближаться к ней. Ты снова сюда пришел. И с этого дня ты уже не сможешь даже подняться по лестнице. Прочь!

— Ты заплатишь за это, Огненный Лис! — вдруг прошипел человек, вскакивая на ноги, и его изумрудные глаза загорелись огнем такой ненависти, что Локи едва удержался, чтобы не отступить на шаг, под защиту Врат. — Ты заплатишь за все, Огненный Лис! Ты проклянешь час своего рождения и тот день, когда твоя мать поцеловала твоего отца!..

Локи не хотелось дальше слушать, и он взмахнул рукой. Седовласый безумец качнулся, словно под порывом сильного ветра, и исчез.

— Да что ты теперь можешь, идиот? — пробормотал Локи, скидывая с себя маску Владыки Тимериннона. — Что ты теперь можешь?..

Огненный Лис устало сгорбился и потащился по лестнице вниз, досадливо морщась от головной боли на каждом шагу…