ГРАНИЦА СВЕТА

   Рино закрыл окно и вернулся в постель. Взяв другую папку, где был перевод с французского языка, он начал перелистывать ее содержимое. Но в ней не оказалось ничего особо интересного. В этом дневнике Гефестион описывал свою жизнь во Франции семнадцатого века. Он писал о какой-то маркизе де Шеврез и их любовной связи, рассказывал о том, как убил ее мужа на дуэли, после чего сама маркиза покончила собой. Все это было не особо интересно Садри и служило лишь доказательством того, что Гефестион, как бы пугающе это не звучало, бессмертен. Отложив этот перевод, он просмотрел еще несколько папок, повествующих о похождениях этого удивительного человека, которые были скорей похожи на приключенческий роман, нежели жизнеописание.

   Было около трех часов ночи, когда Рино наконец отложил все записи, понимая, что его мозг уже не в состоянии воспринять ни слова новой информации. Потерев покрасневшие глаза, он выключил лампу и лег спать. Но сон никак не шел. У него в голове снова и снова прокручивалось все то, что он прочел в дневниках Гефестиона. И как бы это ни было невероятно, Садри не сомневался в том, что это правда. Наконец проворочавшись в постели до пяти утра, он уснул тяжелым сном.

   Звонок будильника разбудил его как всегда ровно в семь. С трудом продрав глаза, Рино поднялся, ощущая жуткую головную боль. Умывшись и наспех позавтракав, он поехал в Бюро. День обещал выдаться тяжелым.

   --Доброе утро. Майк, налей мне пожалуйста кофе, - попросил он, входя в свой кабинет и опускаясь в кресло.

   --Доброе утро, сэр, - отозвался Дженкинс. - Вы неважно выглядите.

   --Не спал всю ночь.

   --Ваш кофе, - молодой агент поставил перед ним пластиковый стаканчик.

   --Спасибо, - Рино сделал легкий глоток.

   --Вы изучали дневники Голдфилда?

   --Да, я просмотрел их.

   --И что? - Майкл опустился в кресло перед ним.

   Садри поднял голову и посмотрел на помощника. С минуту он раздумывал, стоит ли сейчас все ему рассказывать.

   --Я должен сначала обдумать прочитанное, - проговорил он наконец. - Все не так просто, Майк.

   --Да, конечно, - Дженкинс разочарованно опустил глаза. - Я просто подумал... в этих записях наверняка что-то важное.

   --Ты прав, - Рино кивнул.

   --Прав... и?.. - Майкл снова с любопытством посмотрел на своего босса. - Там есть подтверждение тому, что он - действительно Гефестион?

   Садри, которого начала раздражать настойчивость молодого агента, не торопился отвечать.

   --Ну, предположим, что есть, - выдавил он из себя.

   --И что вы будете делать? Доложите обо всем начальству?

   --Майки, - Рино придвинулся к нему. - Я же уже сказал, сначала мне надо все обдумать.

   --Да, конечно, - Дженкинс нехотя поднялся. - Хотите еще кофе?

   --Нет, спасибо, - Садри покачал головой.

   Понимая, что узнать больше ему не светит, Майкл поплелся к своему столу. Однако раздавшийся стук в дверь заставил его остановиться на полпути и повернуться к входу.

   --Войдите! - отозвался Рино.

   --Доброе утро, - вошедшим оказался директор Бюро.

   --Сэр? - Садри удивленно поднялся с места. - Доброе утро.

   --Доброе утро, - поспешно кивнул Дженкинс.

   --Майк, оставь нас на минуту, - попросил директор, даже не глядя в его сторону.

   --С вашего разрешения, - молодой агент выскользнул в коридор, плотно прикрывая за собой дверь.

   --Присаживайтесь, - Рино указал боссу на кресло.

   --Спасибо, не хочу, - тот покачал головой. - Ну что? Ты прочел записи?

   --Да, сэр, я просмотрел их.

   --И что? - с любопытством поинтересовался директор бюро.

   Садри сделал глубокий вздох, готовый выложить все как есть, но неожиданно его поразила догадка: ему все равно не поверят! Даже если он предложит своему боссу самому прочесть дневники, тот, как и прежде, отмахнется от сведений, списав все на возможное помешательство Голдфилда. Он, Рино, все равно не сумеет ничего доказать!

   В это время директор Бюро продолжал ожидающе смотреть на него.

   --Там... - начал Садри, понимая, что должен что-то сказать.

   --Что там?

   --В дневниках не было ничего интересного или полезного для расследования, - выговорил он наконец. - Один бред сумасшедшего. Сплошной непонятный монолог, обращенный к Александру Македонскому.

   --Вот видишь, - директор Бюро усмехнулся. - У парня просто поехала крыша. Он сошел с ума на почве восхищения Александром. А ты говорил... Эх!

   Он махнул рукой и, повернувшись, пошел к выходу.

   --Мне очень жаль, сэр, - произнес ему вслед Садри.

   --Ничего, - отозвался его босс. - Просто поймай этого психа и отправь в психушку.

   --Да, сэр.