"Она знала, прекрасно знала, что делает. Подстегиваемая злобой и ненавистью, она проклинала меня каждый день, каждую минуту. И все ее проклятья пали на мою голову. Но за что?! Ведь все это гнусная ложь персидской собаки! Злые слухи, что распространяли невежественные люди, совершенно не знавшие тебя и жаждущие грязных сплетен... Прости, что я говорю тебе об этом. Я никогда не жаловался тебе на Роксану. Я не вправе оговаривать женщину, которую ты любишь. Я пишу эти строки лишь потому, что знаю, что ты никогда их не прочтешь. Я не заберу с собой все эти тетради. Я оставлю их здесь. Пусть люди наконец узнают правду. Пусть истина восторжествует и положит конец глупым домыслам...
Ты знаешь, как это было мучительно очнуться через пять веков сна в собственном гробу? Ты знаешь, сколько боли я перенес, сколько скитался по белому свету? Ты никогда не узнаешь об этом, потому что я никогда не расскажу тебе правды. Прости, мне придется лгать тебе и сочинять сказки о том, откуда у меня будут все те вещи, что я тебе принесу, все те лекарства, которые я уже приготовил для тебя. Но ты можешь быть спокоен. Твой верный хилиарх как всегда все сделает правильно. Он все предусмотрит заранее. Только не обижайся, но эту персидскую тварь я придушу собственными руками. Знаю, он обычно помогает тебе принимать ванну, наводит порядок в твоей комнате, развлекает тебя пением и танцами, но я все равно убью его. Даже если ты обидишься на меня за то, что я лишил тебя слуги, я все равно убью его. Этому ничтожеству не жить! Пусть пока радуется каждой прожитой минуте, пока я не вернулся. Не долго ему осталось наслаждаться. Ведь именно по вине этой собаки я теперь вынужден влачить бесконечную жизнь, не в состоянии умереть..."
Садри закрыл папку и отложил перевод. В голове у него все звенело и кружилось. Почувствовав, что задыхается, он встал с постели и, подойдя к окну, распахнул его настежь. Теперь вся история злополучного Гефестиона и та цель, что он неукоснительно преследовал, была у него как на ладони. Единственное, что было не вполне ясно из записей, это то, какую именно ложь возводил на него евнух, но Рино уже и так догадывался, о чем шла речь. "Значит, - думал он, - между Александром и Гефестионом не было никакой любовной связи, но слуга рассказывал царице Роксане совсем другое, в результате чего она решила отравить хилиарха. Но спустя пятьсот лет он воскрес и с тех пор не может умереть. Занятно!" Садри скрестил руки на груди, окидывая взглядом огни ночного Нью-Йорка. В его голове уже созревал план того, как завра утром он придет к директору Бюро и выложит перед ним все доказательства собственной правоты и в довершение ко всему обрисует в самых ярких красках замысел Голдфилда. Оставалось лишь выяснить как именно "Гефестион 13" вписывался во всю эту затею и какова его роль.