ГРАНИЦА СВЕТА

   --И сейчас ты боишься, что меня увидят и подумают о нас что-то не то? - Дэвид усмехнулся. - Поверь, никому и дела нет, кто и когда выходит из твоей квартиры...

   --Хватит с меня лжи, - он с упреком посмотрел на Миллса. - Однажды это уже стоило мне жизни. Роксана - жена Александра - из жгучей ревности и ненависти подлила мне в вино какой-то страшный яд, от которого я сначала умер, а спустя пять веков очнулся, чтобы влачить вечную жизнь.

   --Вечную жизнь? - Дэвид подался вперед.

   --Да, Дэйв, я не могу умереть. Чего я только с собой не делал: и вены вскрывал, и поджигал себя, и топился. Бесполезно. И все из-за этой проклятой стервы, - Гарри повернулся к зеркалу и начал причесывать мокрые волосы.

   --Сколько же ты уже живешь на свете?

   --Почти тысячу восемьсот лет.

   --Тысячу восемьсот лет?! - Миллс присвистнул. - Это немалый срок. А ведь люди мечтают изобрести эликсир вечной молодости, чтобы никогда не стареть и не умирать.

   --Поверь мне, Дэвид, жить вечно не так уж приятно, - Голдфилд собрал волосы в аккуратную прическу и повернулся к ученому. - Это очень тяжело и больно, когда видишь, как люди вокруг тебя старятся и умирают, как ты теряешь тех, кто был тебе дорог и при этом даже не имеешь возможности воссоединиться с ними в загробном царстве. В душе ничего не остается, ничего.

   --И теперь ты хочешь изобрести машину времени... - начал Миллс

   --...Чтобы вернуться в нужный день и час и не пить то самое отравленное вино, - закончил вместо него Гарри.

   --Но ты же изменишь ход истории! - воскликнул Дэвид. - Это неправильно!

   --А что правильно?! Мучаться так, как мучаюсь я?! Что мне делать, Дэйв? Как избавиться от вечного бессмысленного существования?

   Миллс не ответил. На самом деле он даже не знал, что сказать.

   --Не знаю, - тихо признался он наконец.

   --Вот видишь, ты не знаешь, - Голдфилд сел рядом с ним на диван. - А кто знает?

   --Господь Бог, - также тихо произнес Дэвид.

   На несколько минут в комнате воцарилась тишина.

   --Мне пора на работу, - Гарри первым нарушил молчание. - Если хочешь, можешь остаться здесь.

   --Нет, - Миллс покачал головой. - Мне тоже нужно на работу. Ничего, если мы выйдем вдвоем?

   Он с упреком посмотрел на Гарри.

   --Ладно, пошли, - согласился тот.

Глава 18

   Садри прилагал огромное усилие, чтобы заставить себя вернуться к работе, но у него это никак не получалось. Его мысли снова и снова возвращались к разговору, подслушанному на улице. "Извини, Гарри, но мне часто кажется, что ни один человек не может быть тебе приятен кроме..." "Разве я когда-нибудь давал тебе это почувствовать?" "Не нужно обладать особым умом, чтобы это понять. Ты все делаешь только ради одной цели, чтобы вернуться и быть с ним. И я тебе нужен тоже исключительно для осуществления твоего плана. Разве я не прав?" "Дэвид, я..." "Ну, это и понятно. Ведь, учитывая ваши отношения..." "Не смей! Ни слова больше!" В голове федерального агента снова и снова раздавались слова Гарри Голдфилда и его собеседника. "Интересно, - подумал Рино, - что это за человек, столь дорогой для Голдфилда. И на какие отношения намекал его собеседник?"

   В это время раздался стук в дверь, и в его кабинет вошел Дженкинс.

   --Сэр, я выяснил, кто тот парень, что разговаривал с Гарри Голдфилдом, - начал он.

   --И кто же? - спросил Садри.

   --Его имя Дэвид Миллс, - Майкл протянул боссу файл с документами и сел в кресло напротив. - Он один из старших сотрудников фирмы "Нью Хорайзон", которая занимается исследованиями в области разработки квантовых компьютеров. Проще говоря, он ученый. Никакого криминального прошлого за ним не числится. Он с отличием окончил университет, потом получил диплом магистра, а через какое-то время и ученую степень. По жизни одинокий и очень замкнутый человек. Семьи у него нет, а родители живут в другом штате.

   --Сколько ему лет? - поинтересовался Рино.

   --Тридцать шесть.

   --Интересно, - Садри потер рукой подбородок. - Зачем программисту может понадобиться изобретатель квантового компьютера? Ведь у них совершенно разные области деятельности.

   --Не знаю, - Дженкинс пожал плечам.

   --Давай-ка подумаем, - Рино начал рассуждать вслух. - Дэвид Миллс упрекнул Голдфилда в том, что он использует его в каких-то своих целях, и что это цель - какой-то человек, очень важный для Гарри. И еще Миллс намекнул на какие-то отношения между Голдфилдом и этим самым человеком, в результате чего последний взбесился. На какое обвинение, по-твоему, можно так среагировать?

   --Трудно сказать...

   --Ну, хорошо, представь, что тебя самого в чем-то обвинили. Что было бы для тебя самым обидным?

   --Для меня? - Дженкинс задумался. - Ну, например, если бы меня обвинили в сговоре с каким-нибудь преступником.

   --Для Голдфилда этот вариант не подходит. Что еще?

   --Если бы сказали, что я совершил какое-то преступление, которое я не совершал.

   --Дальше. Давай что-нибудь не связанное с твоей работой.

   Майкл почесал затылок.

   --Раз уж этот Миллс говорил о каких-то отношениях, может, он намекнул на то, что Гарри и тот самый человек... Ну, вы понимаете... Может, это ревность? - предположил он.