ГРАНИЦА СВЕТА

   --Да, здесь постоянно бывает один молодой человек. Он часами стоит перед этой статуей и разглядывает ее. Иногда даже осторожно притрагивается. Один раз я хотел сделать ему замечание, что нельзя трогать экспонаты музея, но потом не стал этого делать. Мне показалось, что он бывает не в себе.

   --А как он выглядит? - спросила Лилиан. - Высокий, худощавый, с длинными волосами и большими голубыми глазами?

   --Да, мэм, он самый. Вы с ним знакомы?

   --Кажется, да, - проговорила она. - Скажите, мистер...

   --Бенжамен.

   --Мистер Бенжамен, а нет ли в вашем музее какого-нибудь древнего изображения Гефестиона, близкого друга Александра и его наперсника?

   --Есть, - служащий музея кивнул.

   --А можно посмотреть? - с надеждой попросила Тревис.

   --Конечно, пойдемте.

   Они прошли обратно в зал эллинистической культуры, и мистер Бенжамен указал Лилиан на маленький каменный бюст хилиарха великой империи. Вплотную приблизившись к стеклу, за которым стояла фигурка, Тревис замерла на месте. Конечно, изображение было очень древним и сильно пострадало от времени. Кое-где камень был потерт или отбит. Но несмотря на все это Лилиан не могла не узнать до боли знакомых черт: длинные волосы, большие глаза, чуть вздернутый аккуратный нос и то же, постоянное выражение собственного превосходства на лице.

   Словно зачарованная, стояла Тревис перед бюстом не в силах отвести от него глаз.

   --Господи! - прошептала она наконец и, закрыв руками лицо, пошатнулась.

   --Мисс? Вам плохо? - с тревогой спросил служащий музея.

   --Ничего... ничего, - пробормотала она, опираясь на его руку, чтобы не упасть. - Голова закружилась... сейчас пройдет.

   --Может, хотите присесть?

   --Да, пожалуйста.

   Он помог ей добраться до скамьи у стены.

   --Садитесь, - Бенжамен усадил ее. - Я сейчас принесу вам стакан воды.

   --Спасибо, - Тревис кивнула.

   Оставшись одна в зале, Лилиан подняла голову и снова посмотрела на стеллаж, где стоял бюст Гефестиона. В эту минуту, она поняла, что ей страшно. У нее возникло жуткое ощущение, что все эти духи прошлого готовы вот-вот накинуться на нее и утащить с собой в преисподнюю. Леденящее чувство страха наполнило все ее существо и заставило снова закрыть руками лицо, чтобы не видеть этих скульптур, сверлящих ее своими безжизненными взглядами. Однако через минуту ей все же удалось побороть свою слабость и, встав, снова приблизиться к полке с бюстом.

   --Гефестион, - тихо произнесла Лилиан. - Так ты и есть Гефестион!

Глава 25

   Когда в тюремном коридоре послышались чьи-то шаги, Гарри закрыл глаза и с еще большим упорством отвернулся к стене. Он не желал никого ни видеть, ни слышать. Голдфилд не знал, сколько часов он уже провел в тюремной камере, но ему казалось, что прошла целая вечность.

   --Голдфилд! На выход! - послышался грубый голос охранника.

   Гарри не сдвинулся с места.

   --Ты что, оглох?! Поднимайся!

   Гарри посмотрел на тюремщика и нехотя встал с нар.

   --Здесь тебе не дом отдыха! Руки за спину! - охранник резко развернул его к стене и надел на него наручники. - А теперь пошли!

   Его во второй раз втолкнули в комнату для допросов и грубо усадили, при этом пристегнув к стулу наручники, сковывавшие его запястья. На этот раз в мрачном помещении с серыми стенами и большим зеркалом его ожидал не только Садри. За столом напротив того места, куда посадили Гарри, сидел худой мужчина средних лет со злым выражением лица.

   Рино окинул Голдфилда критическим взглядом и довольно ухмыльнулся.

   --Вижу, эти четыре часа в тюремной камере тебя немного остудили, - произнес он. - Ничего, к концу срока, который ты обязательно отсидишь, будешь, как шелковый.

   Гарри не произнес ни слова и лишь сидел опустив голову.

   --Познакомься, - продолжал Садри, - это доктор Мэтью Хардинг, психоаналитик. У меня есть серьезные сомнения по поводу твоего душевного здоровья, поэтому доктор побеседует с тобой.

   Никакой реакции.

   --Не буду вам мешать, - федеральный агент повернулся к психоаналитику. - Зайду через пол часа.

   Сказав это, он вышел из комнаты, и прошел в специальное помещение за зеркалом, откуда обычно наблюдали за допросом. Внимательно следя за беседой врача с Голдфилдом, Рино старался не упустить ни слова. Однако Гарри, как назло, вел себя очень спокойно и отвечал на вопросы краткими репликами или же просто кивками головы.

   --Доктор Хардинг, пройдемте в мой кабинет, - попросил Садри психоаналитика после того, как беседа была окончена, и Гарри увели обратно в камеру.

   --Конечно, - врач улыбнулся и последовал за агентом.

   Войдя в свой офис, Рино жестом пригласил Хардинга сесть.

   --Ну что, доктор? Что скажете об этом типе? - начал Садри, опускаясь в свое кресло.

   --Довольно интересный случай, - врач улыбнулся в пол-лица. - Но я вынужден вас разочаровать. Этот парень не страдает раздвоением личности.

   --Вы уверены? - Рино нахмурился.

   --Абсолютно. У него нет ни одного симптома этой болезни. Но, - Хардинг сделал паузу, - это вовсе не означает, что он абсолютно здоров.

   --Что же с ним такое? - разочарованно спросил Рино.