Граница. Таежный роман. Солдаты

Поначалу Марина тоже собиралась отказаться. Отдежурив в медсанчасти, она вернулась домой, прилегла, но вскоре тишина в доме стала давить на нее. Это была какая-то особенная тишина, отделяющая Марину от остального мира. За окном шла жизнь, полная праздничных звуков: детского смеха, музыки, возбужденных голосов. И она не выдержала — привела себя в порядок, надела короткое приталенное платье; пока еще можно, пока еще есть талия и ноги тоже ничего.

Поначалу праздник не затронул ее, но Галя изо всех сил старалась ее расшевелить, и постепенно Марину охватило такое же радостное оживление. Она весело болтала с женой Борзова, сидевшей за соседним столиком, и делала нарочито строгое лицо, когда замполит Сердюк, искоса за ней наблюдавший, брал с тарелки очередной запретный кусок.

Иван в компании других офицеров сидел неподалеку. За их столиком шел бурный разговор, но Иван, принимавший в нем самое живое участие, не отрываясь постоянно смотрел на Марину. Стоило ей чуть повернуть голову, и она сразу наталкивалась на его вопрошающий пристальный взгляд.

Духовой оркестр заиграл вальс. Жгут выскочил на середину зала и объявил:

— А теперь — танцы! Танцуют все!

Однако желающих пока не нашлось. И только Столбов вдруг поднялся, залпом выпил стакан вина и направился к столику, за которым сидела Марина. Щеголевато щелкнув каблуками, поклонился:

— Можно пригласить генеральшу на танец?

Марина опустила голову и произнесла раздельно:

— Генеральши. С лейтенантами. Не танцуют.

— Понятно, — пробормотал Иван. — Ведь я уезжаю… Да?.. И офицер я, по-видимому, никудышный… раз меня наказали… Попросту наказали… Конечно, зачем тебе такой?..

Марина опустила голову. Ей было невыносимо стыдно за свой надменный тон — фальшивый, неискренний, вымученный. Но она приказывала себе: не поддавайся, не смотри на него, не отвечай, он скоро уйдет, уедет, осталось совсем немного, терпи.

Столбов неловко топтался на месте, стараясь не замечать обеспокоенного лица Гали Жгут. Потом вдруг схватил Марину за руку, выдернул из-за стола и, не обращая внимания на чужие любопытные взгляды, побежал, увлекая ее за собой в центр зала. Прижал к себе, вцепившись в ткань платья, закружил в вальсе, сбиваясь с ритма и рискуя оттоптать сопротивлявшейся партнерше ноги. Это больше походило на борьбу, чем на танец, и Марина, морщась от боли, тревожно оглядывалась по сторонам.

— Ваня, перестань, — попросила она. — Отпусти меня. Мне больно.

Она попыталась вырвать руку, но Иван держал крепко, и Марина покорилась его силе. Не хватало еще скандала! Скандала, о котором потом будут долго вспоминать, смакуя подробности. Скандала, о котором обязательно расскажут Никите.

Иван кружил ее по залу, и перед Мариной мелькнуло испуганное Галино лицо, недоуменный взгляд Марии Васильевны Борзовой, хмурый полковник, притихшая за Ваниным столом офицерская компания.

— Иван, отпусти! Так нельзя… На глазах у всех… Все видят… все понимают…

Они были единственной танцующей парой, они привлекали внимание. Оркестр гремел, Иван все больнее сжимал ее руку, все теснее прижимал к себе.

— Мне плевать на всех! — выкрикнул Иван. — Кто такие все? Есть только ты и я! Марина! Скажи, что ты пошутила. Ведь ты меня любишь! Любишь?

— Не люблю.

— Неправда! Зачем ты мне врешь? Что с тобой случилось, Марина? За что ты меня так?

— Не люблю! — закричала Марина. — Слышишь? Не люблю!

Она вырвалась из его рук и опрометью помчалась к выходу. Столбов в нерешительности застыл, невидяще глядя перед собой. Оркестр смолк и тут же заиграл снова, Иван очнулся и бросился следом за Мариной, но в дверях налетел на Жгута. Алексей, успевший уже изрядно поднабраться, ввалился в зал и пустился вприсядку, хватая Ивана за руку:

— Давай, Ваня, давай! Танцуют все!

Он вцепился Столбову в ногу, дернул, и Иван едва не упал. Сам Жгут неловко завалился на бок, и Столбов, перепрыгнув через него, выскочил в коридор.

У самого выхода курила веселая компания офицеров.

— Столбов по этой части мастер! — сказал один из них, капитан в заляпанном мундире. — Молодой, да ранний.

— Не говори, — поддержал его второй. — Но и Борзов не дурак. Голощекина — в тайгу, а Столбова, говорят, хотят на курсы отправить, в Москву.

— Иди ты!

— Ну!

— Откуда знаешь?

— Знаю.

— Правильно, правильно, — заговорил третий. — Пусть там теперь еще чьих-нибудь жен оприходует!

— Ну а чего? Раз у него так хорошо получается. Не пропадать же таланту. Ясно теперь, что нужно для того, чтобы в Москву попасть? — спросил капитан.

— Что?

— Надо чаще лазить на чужих жен. Звездочки не только головой зарабатывают, но и…

Договорить он не успел — сокрушительный удар в челюсть свалил его с ног. Капитан вылетел в открытую дверь и скатился по ступеням на землю. Поднялся и с красными от ненависти глазами бросился на Ивана, но встретил еще один удар и опять рухнул.

Ему на подмогу высыпала вся компания. Они навалились на Столбова, он хрипел и матерился, пытаясь отбиваться и устоять на ногах, но силы были слишком неравными. Его опрокинули на землю и били уже ногами.