Границы достоинств

Она заученно отчеканила последние слова, видимо не раз интересуясь подобным вопросом и перемалывая его.

– Но ведь вы уже давали показания как квартирная хозяйка по делу покушения на Алексея, – возмутилась Соня, – и никто не поднял вопроса о ваших налогах.

– Так и нечего на рожон лезть. Начнут копать, поднимут. Не слишком ли много происшествий в одной квартире? Никого я вызывать не буду, тем более вы съезжаете.

Девушки уложили Сонины вещи в пакеты, вещи Алексея – в коробки. В скором времени должен был подъехать Роман, помочь с погрузкой. Оля радовалась дополнительным полезным предметам: утюгу, новеньким кастрюлькам, с нежной росписью тарелочкам, аккуратненьким дорогим чашкам для кофе и прочим изящностям быта. Хозяйка, ожидая ключ, любезно согласилась заняться разморозкой холодильника. Соня собиралась выбросить оставшиеся продукты, но Ольга запротестовала. Она не могла позволить такой роскоши не только себе, но и другим, даже после знакомства с москвичом Романом. Положила молоко и баночку с кофе в свою сумку. Остатки круп тоже не остались без внимания и были благополучно уложены.

На солнечном пляже волнение девушек немного улеглось, но расслабиться и наслаждаться общением уже никто не мог. И хотя Оксане не приходилось до сегодняшнего момента оказаться в роли души компании ровесников, она без удивления, разве что только с удовольствием, ловила восхищенные взгляды и желание молодых людей поинтересоваться ее мнением скорее других. Соня также привлекала внимание, но поддерживала разговор неохотно, а Оленька, прильнув к плечу избранника, наслаждалась его присутствием в своей жизни. Когда же распаленный тонким умом, красотой в огранке, какая встречается лишь в голливудских картинах, а более всего холодной высокомерностью и самодостаточностью, один из молодых людей отозвал Оксану в сторону и стеснительно открылся ей, она не повела и бровью и вежливо отказала. Ей доставило удовольствие быть неприступной и оттого мучительно желаемой.

Вы, конечно, обратили внимание, что я не описываю подробно эту сцену, где прежняя Оксана, несомненно, впитала бы каждый нюанс, стремясь постичь все тонкости человеческих отношений, волновалась бы, едва избавившись от социофобии, анализировала бы свои ощущения и так далее, в духе одномерного, как чистый лист, взгляда на жизнь. Ей больше было незачем теперь искать во взглядах, словах, поступках людей подтверждения значимости своей сущности. Это они пропитывались ее уверенностью, подсознательно приходя к мнению, что она важная птица, никак не меньше. Если бы красавица Соня не сидела с опущенными плечами и депрессивным взглядом, то наверняка была бы легкой и такой же привлекательной в общении. Но в Оксане чувствовалась едва уловимая недосягаемость, не от бестактно выраженной скуки к молодым людям, а от собственного её неведения этой черты в себе.

* * *

Мастера все еще не было и вестей от него тоже. Оксана поплескалась в джакузи и легла в постель, включив телевизор. Она вся была в противоречивых эмоциях под впечатлением от криминального утра и от не дающей ей покоя страшной тайны, возможно, существующей в прошлом сестры. Она уже стала засыпать под последние нотки включенного на таймер телевизора, как в ее дверь постучали, и вошла Полина.

– Оксана, тебя к телефону. Подруга. Вся какая-то суматошная.

Оксана устремилась вниз по лестнице, взяла снятую трубку.

– Олю увезли в больницу, – выплеснул Сонин голос.

– Что случилось?

– Сама пока не знаю. Ей внезапно стало очень плохо. Дикая головная боль и головокружение. Вся была какая-то возбужденная, даже слишком. Я чуть не сошла с ума, думала, что высокая температура, и она бредит. Потом у нее началась рвота, и совсем поехала крыша. Я вызвала от соседей “скорую” и Романа. Пока “скорая” ехала, у нее начались судороги. Представляешь?

– А что она ела? Может, отравилась?

– Такой же вопрос задал и врач “скорой”. Она ничего не ела, только кофе с молоком пила из моих чашек. Ей сделали промывание желудка, но лучше не стало. А потом ее забрали. Ты не поверишь, но врачи вызвали милицию.

– Зачем?

– Сказали, что подозрение на криминал. Когда милиция приехала, меня опросили и с собой забрали чашку, из которой Оля пила, банку с кофе и молоко.

– Странно.

– Не то слово. Ты знаешь, я с улицы звоню, с автомата. Побегу домой, а то страшно.

– А как же она?

– Там Роман.

У Оксаны кругом шла голова.

– Что-то случилось? – спросила Полина, выглянув из своей комнаты.

– Все нормально. Просто я оставила кошелек с деньгами у Оли. Она думала, волноваться буду, искать, вот и позвонила.

– Кто-то отравился?

– Ее соседка по комнате. Лишнего съела.

– Нужно слабый раствор марганца выпить, только очень слабый, – посоветовала Полина. – Это надежное средство. Все сразу очистит. Выпить надо стакана два.

– Спасибо, Полина, там ничего страшного. Я пойду спать.

– У тебя все хорошо?

– Да, я за городом была, на пляже.

– Ну, ложись. Спокойной ночи.