Границы достоинств

Какая неприглядная, несветлая была у Сони жизнь, которая и привела бедняжку к таким последствиям! Мастер, конечно, должен был разобраться в случившемся, несмотря на вероятность ложного доноса Лукавого. То, что Лукавый был причастен к нелепому убийству девочки, сомнений у Мастера не было, иначе Лукавого на тот свет не отправили бы. Не мог он слепо верить в то, что пятнадцатилетняя студентка способна на убийство. Он просто жестоко с отцовским, не признающим ничего, эгоизмом вершит несправедливую расправу.

Глава 21

Его снова не было дома. Полина уже второй день готовила ужин на троих, ожидая приезда Мастера, и очень переживала его безвестное отсутствие. Она все время ожидала плохих вестей. Но сегодня Рамир, который всё время лежал в вольере, поместив морду на лапы, и поглядывал на всех из-под печально поднятых бровей, немного оживился, и это означало, что хозяин где-то рядом.

Наступил вечер, а Мастер так и не объявился. Оксана, напротив, не чувствовала тревоги и не переживала. Она теперь поняла, что Мастер способен не только на добрые и созидательные дела. А за риск нужно быть всегда готовым к ответу. Кроме того, Вадим, полная противоположность Мастеру по принципам и занятиям, благородно стоящий на защите общества, никак не выходил из ее головы. В нем было что-то новое для Оксаны и в тоже время – ностальгически романтичное, когда круг ее знаний о жизни был мал, а фантазии создавали удивительные картинки недоступной жизни, одну красивее другой. С мыслями о нем она уснула.

Проснулась также внезапно, как в ночь незваных гостей. Издалека доносился скулеж дога, но не тоскливый, а какой-то сладостный и нетерпеливый. Оксана поняла, что Мастер здесь, вскочила, чтобы выглянуть в окно и застала украдкую тень. А затем послышался шорох у кабинета. Оксана широко распахнула дверь и увидела, как Мастер копошится в замке, в темноте примеряя к нему ключи на связке. Обернувшись, мужчина вздрогнул. Оксана протянула ключ.

Он пошел к ней, раскрывая объятья.

– Лисенок мой, как я соскучился! Любимая моя.

Оксана не отстранилась, впитывая тепло его прикосновений.

В кабинете Мастер принялся искать документы, и, предупреждая его недоумение по поводу пропажи, Оксана поспешила объясниться:

– Я спрятала папки. Был обыск.

– Да, я знаю, – Мастер был взволнован и будто поспешен, – ты умница. Мне нужно на некоторое время исчезнуть. Но не переживай, все хорошо. Вот деньги.

Он выложил крупную пачку денег на стол.

– Я больше не возьму ваши деньги.

Он понял смысл сказанных слов не сразу.

– Почему? Что-то случилось?

– Случилось. Моей сестре грозит опасность.

– Вот как? А что с ней?

– Хотите совет?

Он удивленно вскинул брови.

– Не надо недооценивать меня, – глядя ему в глаза, твердо посоветовала девушка.

Он несколько секунд рассматривал её. Когда же она изменилась, прежде нежная, робкая и податливая? Что-то в ней было ему знакомо. Манера тихо и весомо произносить слова, так, что в споре их не перекричать, острый взгляд, прожигающий насквозь, поза, энергия, ощутимая даже в состоянии покоя…

Это же он сам. Да, именно.

От её решительного настроя и своих мыслей он неожиданно покрылся мурашками.

– Я все знаю. Только скажите, как вы могли переступить через меня.

– Что ты такое говоришь? Ты – это все, что у меня есть. Понимаешь, всё!

– Немедленно прекратите ваше страшное дело. Я приказываю вам! Вы знаете, что она не убийца. Это бред. Никто не способен на подобное в юном возрасте. Она защищалась. Пистолет выстрелил не по её вине. Вам это известно.

– Представляешь, мой ребенок и увидеть ничего не успел в жизни, а его по глупости, по чьей-то шалости срубили под самый корешок. Ты просто не можешь понять, как вдруг перестать дышать вместе с ним и не посметь сделать вздох, когда боль рассекает грудь каждую секунду, словно плетка, и продолжает хлестать еще часы, дни, месяцы. Тебе кажется, что еще взмах, и ты не выдержишь, но почему-то еще живешь на последней грани терпения.

– И вы решили под плетку бросить ни в чем не повинного человека?

– Ни в чем не повинного? Мне уши режут эти слова. Моей дочери давно нет, а убийца ни в чем не повинная, как ты говоришь, живет, и ходит, и смеется, и знать не хочет, кого закопали в землю от такого её веселья. Ты никогда не спрашивала, где её мать, моя жена. А ее тоже больше нет. Вернее, тело есть, души нет. После того, как её вытащили из петли, она превратилась в водоросль. А виноватых нет. Так по-твоему?

– Напропалую крушить все вокруг, чтобы найти виновного – тоже не выход. Прекратите преследование, обретите разум.

– Нет. Я всю жизнь искал этого человека и не в моих силах продолжить спокойно жить, зная о том, что он есть на свете и радуется жизни. Оксана, ты всегда понимала меня. Ты поймешь меня и сейчас. Кто она для тебя? Напоминание о твоей далекой, лишенной всего, жизни в глуши. Ты даже уже не знаешь ее, она стала тебе чужой. А я для тебя – всё! Я – твой мир, твои блага, твоё счастье! Без меня сейчас бы тебя не было. И не только в переносном смысле. Я – твое настоящее и будущее!